но заметила это только сейчас, оказавшись в теплом салоне «дежурки». Она поглубже засунула руки в рукава плаща, съежилась и пробормотала:
– Как назло, термос в кабинете остался…
– Почему – в кабинете? – удивился водитель, нырнув рукой под свое сиденье. – Вы ж меня просили кипятка налить, так я налил, вот.
– Костя, ты мой ангел-хранитель, – с благодарностью произнесла Лена, принимая из его рук термос с чаем. – Замерзла я…
– Так пейте чай, и поедем. Не по себе мне тут, – поежился водитель.
– Никак не привыкнешь, что ли? – съязвил Паровозников с заднего сиденья.
– Никак, – подтвердил Костя. – Да и разве можно к такому привыкнуть?
– Это ты прав… привыкать не нужно, очерствеешь, – согласно кивнул Андрей.
Остаток дежурства Лена просматривала бумаги по новому преступлению и думала, как выстроить версию. Ничего в голову не приходило, да и без результатов экспертизы двигаться в какую-то сторону было сложно. Кто этот человек, откуда он, как оказался в гараже? Что и с кем не поделил, чтобы его убили таким жутким способом? Эксперт сказал что-то насчет зубных пломб… Это, конечно, была бы хорошая зацепка – но идентифицировать останки по зубам тоже довольно непросто. А уж если убитый – иностранец, то вообще… лишняя головная боль.
К утру позвонил Николаев:
– Елена Денисовна, а вы фартовая. Убитый – гражданин Италии Николя Паретти.
– Удалось водительские права прочитать?
– Да. Но это все, что я там разобрал.
– И этого пока вполне достаточно, Алексей Никитич. Хотя… с телефоном пошло бы веселее.
– Ну, вы даете, Елена Денисовна! – захохотал Николаев. – Вам палец протяни – вы уже до плеча дотянуться пытаетесь. Я всю ночь с водительским возился, на телефон уже сил не хватило, но попробую, день-то длинный.
– Алексей Никитич, вы уж постарайтесь, а? Так не хочется «висяков», да еще иностранных, – взмолилась Лена, и эксперт вздохнул:
– Ваше дело у меня не единственное.
– Так и у меня оно не одно.
– Ладно, сейчас посмотрю, что смогу перекинуть стажеру, чтобы вашим заняться, – сдался Николаев и положил трубку.
Через час явился Паровозников, злой и всклокоченный, бросил на стол бейсболку, уселся по привычке перед Леной и принялся жаловаться на бессонную ночь и тяжелую работу. Лена не менее привычно не слушала, перебирала бумаги, и Паровозников, заметив это, хлопнул ладонью по столу:
– Никакого сочувствия!
Лена поморщилась, закрывая папку:
– Ну, точно. Ты бы хоть словарный запас расширил, что ли. Одними ведь выражениями всякий раз оперируешь, надоело.
Андрей расхохотался и встал, направляясь к окну, где за шторой стоял электрический чайник и банки с кофе и сахаром:
– Тогда я у тебя кофейком угощусь, не возражаешь?
– Сахара нет, а так не возражаю.
– Как это – нет? – заглядывая в банку, изумился Андрей.
– Да вот так же, как