видимо, «предприимчивый человек», «находник». Trevor – одно из наиболее распространенных имен в старой кельтской области Британии – Корнуэлле. Встречается оно также в Уэльсе и Бретани [Там же].
«Кельтическая» примесь прослеживается в Прибалтике специалистами и на основе антропологических данных. Известный советский этнограф Н. Н. Чебоксаров, анализируя становление германского антропологического типа, установил, что в VIII-X вв. как славянское, так и германское население северной Германии было весьма неоднородно. Преобладали местные антропологические типы, сходные с теми, которые отмечаются для данной эпохи у фризов и саксов. Но наряду с ними у полабов и ободритов Мекленбурга, а также в отдельных районах Померании и Западной Пруссии нередко представлены формы, «очень близкие к типу латенских кельтов».
В литературе обращалось внимание на то, что у славян Поморья сохраняются этнические названия предшествующей поры: варины и варны, мугилоны и могиляне, лугии и лужане, ракауты и ракоусы, ругии и руги и др. Видимо, неславянское население слилось со славянским, передав ему свои топонимы и этнонимы и восприняв его язык. Процесс слияния проходил, очевидно, в условиях длительного и широкого взаимодействия, в результате чего осуществлялось взаимопроникновение культур и быта [Там же].
В Норвегии зафиксирован топоним Varangerfjord. Однако значение этого факта совсем не то, которое им придают норманисты. Он свидетельствует о наличии в Прибалтике этнической группы, именовавшейся «варягами», выходцы из которой во всех названных областях были посторонним, пришлым элементом. Примерно такой же топоним есть и в Крыму (Varangolimen) и рассмотренные выше в Англии. Даже в нынешнем ирландском языке море обозначается как «farraige».
Варяги» оставили ряд топонимов на территории от Мекленбурга до Пруссии (на том или ином удалении от моря). В русских летописях (Ермолаевский список) есть фраза: «от помория Варязкаго от Стараго града за Кгданском (нынешним польским Гданьском)». Это точная локализация варягов, отличная от настойчивого навязывания норманистами местоположения варягов на Скандинавском полуострове.
Присутствие некоего стороннего этноса или общности в определении варягов напрашивается само собой, учитывая тот момент, что даже русские летописи выделяют варягов среди и славян, и среди скандинавов, и даже руси. Разумеется, сложно идентифицировать кельтский элемент среди новых этносов по прошествии стольких веков. Ведь активность кельтов относится ещё к векам до н. э. А тут читателю как бы предлагается поверить в то, что в VIII-IX в., то есть почти через тысячу лет некая кельтская общность вполне здравствует и даже ведёт активную политическую деятельность.
Однако косвенные признаки этой деятельности есть. Независимо от того насколько варяги являлись к этому времени кельтами, но английский след в истории Руси известен достаточно хорошо. Гита Уэссекская (Гида) – принцесса английская, дочь последнего правившего англосаксонского короля Гарольда II и Эдиты, первая жена великого князя