прямой кишки, матки и влагалища – штуки неприятные. У меня еще не так все плохо…
Я непроизвольно положила руки на живот.
– Лида, где ты бинты брала? – спрашивала я уже через неделю, когда настали те самые дни месяца.
– У фельдшера рулон выпросила, когда в санчасти лежала, – сказала она и, догадавшись, что меня волнует, прищурилась. – Вату бери. Из матраса.
Я с жалостью помянула свой худенький матрасик, которому и без того-то, родненькому, ваты не хватало.
– На чем же спать, если так каждый месяц по куску отрывать?
– Оглянулась бы вокруг в бараке, что ли, – закатила глаза Лида.
Воротившись с лесоповала, я оглянулась. И в первый раз заметила, что матрасы у многих пусты, от них остались лишь чехлы. Вздохнув, тоже полезла внутрь. Что ж еще делать? Вскоре после меня от содержимого матраса откусила и Даша.
Когда рабочий день близился к концу, я с трудом держала топор. Сучья не поддавались ударам слабой бабы, и я, бессильная, а оттого бешено злая, грязно бранилась на них в надежде, что как-нибудь они услышат меня и поддадутся. Обратно в лагпункт не шла, а буквально подтаскивала за собой волочащиеся ноги. Укладываясь спать, Дашу игнорировала. И она брюзжала, если я ненароком преступала невидимую черту, разделившую нашу шконку на две половины. У нас царило абсолютное взаимопонимание.
Однажды вечером, когда рабочий день подошел к концу, женщины скучились, готовые отправиться на базу. В этот торжественный миг нас должны были забрать конвоиры, но они куда-то подевались. Мы терпеливо стояли пять минут, затем стали озираться, звать их.
– Эй, длинная, – обратилась ко мне жучка, не придумав еще прозвище. – Смотайся, разыщи.
Пошла. Обнаружила охранников в траве неподалеку от лесоповала. Они безмятежно спали, протянув ноги к угасающему костру.
– Гражданин начальник, – потеребила я за плечо главного, старшего сержанта Семенова.
Он разлепил один глаз и долго соображал, что происходит.
– Пора в лагерь возвращаться, – подсказала я.
– А, да, идем, – опомнился он, широко зевнув. – Ибрагимов, подъем!
Эта ситуация настолько обескуражила меня своей несуразностью, что на следующий день я решила попытать Лиду. Несмотря на то что в разгар рабочего дня всегда было шумно, я сохраняла осторожность.
– Слушай, Лида, – прошептала я, – не пойму, как же наши конвоиры могут спать на посту. Они же охранять обязаны!..
Солагерница выпрямилась и вытерла пот. Грязные пальцы проложили на ее лбу темные дорожки, но я промолчала. Смысл вытирать? Не сейчас, так через полчаса вымажется. Все мы приходили на базу одна другой краше.
– А чего им суетиться? – ответила Лида, положив топор и восстанавливая дыхание. – Их забота – нас туда-сюда водить да худо-бедно за порядком приглядывать. Чтоб не отлынивали, не дрались.
– Не спать же в рабочее время! Вдруг побег?
Лида в ужасе встрепенулась, услышав запрещенку.
– Слово