социализме, по мнению Годзее, секс был частью дружеских отношений, формой выражения тепла и симпатии, а не системы доминирования мужчин над женщинами.
Увы, Кристен Годзее явно писала свою книгу, не снимая розовых очков – или не выходя с восточногерманского нудистского пляжа, где действительно до сих пор можно увидеть пожилых хиппи, играющих в обнаженном виде на губной гармошке. Во всяком случае, ее выводы невозможно экстраполировать на опыт женщин в бывшем СССР – не только жившем куда беднее, чем другие страны соцблока, но и без доступной системы сексуального просвещения.
«Бесконечный дефицит всего играл огромную роль в том, как женщины в СССР относились к сексу. В особенности это касалось методов контрацепции, – говорит Мишель Ривкин-Фиш[53], профессор Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл, автор книги „Women’s Health in Post-Soviet Russia“[54]. – Буклеты о „половой гигиене“, выпущенные с 1960 по 1985 год, предлагали в том числе спринцевание лимонной кислотой или раствором борного спирта. Женщинам также рекомендовали собственноручно изготавливать контрацептивные тампоны, которые нужно было пропитывать специальным раствором и вводить минимум за полчаса до соития. Секс в таких обстоятельствах был, скорее, сомнительным удовольствием».
Кроме того, Ривкин-Фиш подвергает сомнению тезис о полной бескорыстности секса при социализме: в системе, где блат и неформальный обмен услугами играли громадную роль, секс тоже становился разменной монетой. И всю ответственность за его последствия, как всегда, несли женщины.
Аборты были доступны повсеместно, в отличие от презервативов и простейших знаний об устройстве человеческого тела. Чехословакия и ГДР – страны, где проводили свои исследования Катерина Лишкова и Кристен Годзее, – отличались в этом плане радикально. «К концу 1960-х и к началу 1970-х сексология и в особенности исследования о женской сексуальности стали все больше распространяться в восточноевропейских странах, в том числе в Венгрии и в Польше, – говорит Лишкова. – Появились публикации о том, как строить отношения в браке, и рекомендации по поводу сексуальных практик стали неотъемлемой частью этой литературы. Фокус делался не только на техниках секса, но и на удовлетворенности партнеров. Именно сочетание доступности экспертного знания и экономической независимости создавало у женщин при социализме условия для большей удовлетворенности сексуальной жизнью»[55]. Но только не в СССР.
«В Советской России при попытке практической реализации марксистской программы социальных преобразований во всех сферах не возникло, да и не могло возникнуть единой точки зрения по вопросам любви и „половой морали“, поэтому и „брачные сценарии“ менялись чуть ли не каждое десятилетие», – пишет философ Альмира Усманова[56]. В ходе становления, консолидации и трансформации советской власти менялся и ее эмоциональный режим. За 75 лет с Октябрьской революции и до распада СССР сменилась не только