свел брови на переносице. Что-то было не так с его приятельницей, но что именно он не понял. А Ума уже отвернулась и заспешила дальше. Мальчик похлопал длинными светлыми ресницами и пошагал за ней. Ну, не видела, значит, не видела! Зато он может ей все рассказать! Маленькая собачка преданно засеменила следом за ребятами.
25
Ближе к полудню отец позвал Науша в кузницу – у одного знатного горожанина захромал конь. Сын послушно пришел на помощь, но в любой свободный момент он помимо работы еще и уделял внимание коню: гладил его по морде, разговаривал с ним, даже кусок хлеба откуда-то вытащил и угощал им красивого породистого жеребца.
– Ешь, мой хороший, ешь! Это моя мама хлеб пекла, а она самый лучший хлеб печет, никто такой печь не умеет!
Конь отвечал Наушу взаимностью, косил на мальчика большим влажным глазом, ласково тыкался мягкими розовыми губами в его ладонь, а иногда так и норовил потереться большой головой о плечо. Оба довольно щурились и явно были счастливы.
Кузнец поглядывал на сына и временами прятал скупую улыбку в густую русую бороду. Что не говори, а мальчишка неисправим! Так и тянет его ко всякой живности! А что до лошадей и собак, так тут Науш сам не свой! Жалко только, что сын не сильно тяготеет к отцовскому мастерству. Не отлынивает, но и великого усердия не выказывает. Э-эх…
Управившись с работой, Науш собрался было уйти из кузницы, но вдруг вспомнил странное выражение лица Умы. Что так растревожило его приятельницу, Науш так и не понял, но сердцем почувствовал, что на душе у неё как-то неладно.
Науш спросил у отца, может ли он сам что-нибудь выковать, сделать что-то хотя бы маленькое? Кузнец посмотрел на мальчика с удивлением, но вопросов задавать не стал.
– Можно, отчего же не можно!
Может, и у его сына все-таки проснется тяга к отцовскому ремеслу? Все ведь начинается с малого…
Даур потрогал пальцем наконечник стрелы и задумался. Вот теперь и Сибил оказалась совсем рядом… Зачем ее привезли? Но она даже не напугана этим, ведёт себя спокойно. Значит и ему особо беспокоиться пока не надо. Вот только узнать бы – для чего Сибил всё-таки привезли сюда!
Сильные руки привычно натянули тетиву. Тихий вечерний воздух разрезал тонкий звон пущенной стрелы. Раз! И цель поражена чётко по центру! Хорошо!
Даур удовлетворённо качнул головой, и в тот же миг за его спиной послышался лёгкие шаги. Даже не поворачиваясь, он уже знал, кто это. Так и есть – пришла, встала неподалёку, молчит. Ума.
Дауру почему-то не хотелось сейчас разговаривать. Ни с кем, даже с ней. Ума тоже молчала.
И словно в помощь ему буквально через пару минут рядом затопали ноги Науша.
– Ага, так я и знал, что вы тут! – радостно воскликнул он, сияя счастливой улыбкой.
Ума, чуть нахмурив черные брови, обернулась, Даур, приготовившийся к новому выстрелу из лука, промолчал и не сделал ни единого лишнего движения. Но на этот раз его чуткий слух с трудом уловил тонкое пение пущенной стрелы – слишком много шума производил их общий приятель.
Зная,