впервые столкнулись в его спальне. Но я должна признаться, что отчасти использовала его в своих целях. Ведь его спальня стала моим убежищем, куда точно не придёт отчим, боясь неоднозначной реакции Райана. Подобные существа, как мой отчим, больше всего на свете боятся огласки. И если в обычной жизни он сам меня удерживал именно этим, то здесь, в этом доме, у меня появилась возможность узнать о жизни с другой стороны.
– Я постараюсь открыться тебе, – шёпотом пообещала я.
Райан игриво улыбнулся, сцепив ладони на моей пояснице.
– Откройся мне и я заполню тебя по самые гланды.
Нет, всё же этот парень неисправим. Закатив глаза, я обречённо покачала головой.
– С тобой даже мои колокола не помогают.
– Какие ещё колокола?!
– Когда я нервничаю, то мысленно представляю колокольный перезвон.
Райан игриво закусил нижнюю губу.
– В следующий раз когда будешь нервничать, представь мои колокольчики. Они тоже уже вовсю звенят от воздержания.
Ну что за человек?!
Обреченно вздохнув, я шутливо стукнула его по груди, пока довольный собой Райан тут же уткнулся носом мне в шею и глубоко вдохнул.
– М-м-м… Чем это от тебя пахнет таким интересным?! Мне кажется или это… грейпфрут?! – пробормотал он, водя носом вдоль шеи, отчего мурашки забегали по рукам.
– Не кажется. Но сегодня я смешала несколько масел. Грейпфрут, лайм и иланг-иланг.
– Хм-м-м… Бодрящий шланг-шланг. Мне нравится.
Впервые за долгие годы мне захотелось рассмеяться, но на поверхность вышла только слабая улыбка. Однако и этого хватило, чтобы взгляд Райана зажегся.
– Улыбайся почаще, моя королева. Так ты топишь не только лёд между нами, но и согреваешь моё сердце, которое, поверь, у меня всё же имеется.
И вот только я подумала, что разгадала этого пошлого оболтуса, как он выдал такое милое признание.
Возможно, когда-нибудь и я смогу признаться ему в причинах своего поведения.
Глава 7
Райан
Видели когда-нибудь дрессированных медведей на манеже? А фото с мартышкой делали?
Вот сейчас в нашем доме происходило нечто похожее на цирковое представление, срежиссированное моим отцом.
Поворот головы, заставшая поза, приклеенная улыбка – всё отрепетировано множество раз.
Пожалуй, это единственная вещь, действительно раздражающая меня в рутине обычного политика. Из-за своего темперамента и нелюбви к подчинению, мне приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать на месте непроницаемое выражение лица. А ещё улыбаться так, чтобы это органично смотрелось на фото, а не так, как я привык – что моё лицо трещало по швам.
Но я ведь хотел в будущем превзойти своего отца, верно? Поэтому улыбаемся и машем.
Сидя на диване в гостиной и ожидая, пока команда журналиста настроит камеры, я обвёл взглядом присутствующих.
Мама