в реальности места не имели. А вот о том, что было на самом деле, рассказывалось далеко не все, потому что эти подробности долго никому не были известны. Остались за «кадром» и ответы на важные вопросы: как вела себя и что говорила Антонина Гинзбург на суде и следствии? Нашлись хоть какие-то аргументы в ее оправдание? И законен ли был сам смертный приговор?
ИЗ ДОСЬЕ АВТОРА:
Антонина Панфилова (она же Макарова) с 1941 по 1943 г. официально работала сначала в полиции поселка Локоть, потом в местной тюрьме. Тонька-пулеметчица приводила в исполнение массовые смертные приговоры. Расстреливала она не только партизан, но и их семьи, включая женщин. Когда немецкая часть снялась с поселка Локоть в июле 1943 г., уехала вместе с ней. Попала в лагерь, где работала на заводе сварщицей (полтора года варила кухонные котлы). После освобождения лагеря Красной армией выдала себя за советскую медсестру. Вышла замуж за сержанта Виктора Гинзбурга и переехала жить в Белоруссию, где ее никто не знал. До 1978 г. находилась в розыске.
Из материалов дела (все четыре тома уголовного дела № 50 хранятся в архиве УФСБ по Брянской области):
Гинзбург Антонина Макаровна, родилась 1 марта 1920 года в Москве, образование 7 классов, беспартийная, не судима, пенсионерка. До ареста работала на Лепельском промкомбинате контролером по выпуску готовой продукции, проживала в городе Лепель Витебской области. Награждена правительственными наградами: «Пятьдесят лет Вооруженных сил СССР», «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и другими.
Антонину Гинзбург арестовали 2 июня 1978 г. в Белоруссии. К тому времени ее все знали как фронтовичку, жену героя войны, мать двух дочерей, которые искренне ею гордились. Обвинение по 64-й статье УК РСФСР «Измена Родине» шокировало всех, кто был с ней знаком в последние 30 лет. Но точно не саму Гинзбург, которая не пыталась бежать, даже не сопротивлялась. Ее сразу доставили в Брянск и поместили в местный СИЗО.
Следствие было недолгим – около пяти месяцев. Из СИЗО Антонина Гинзбург ни строчки не написала ни мужу, ни двум взрослым дочерям. Не было у нее и ни одного свидания с ними, потому что ни она, ни родственники не просили об этом.
Материалы дела поступили в Брянский областной суд 28 октября 1978 г. А уже 10 ноября этого же года Гинзбург предстала перед председательствующим Иваном Михайловичем Бобраковым и двумя народными заседателями. Представьте себе пожилую женщину со следами былой красоты и холодными глазами (так ее описали участники исторического заседания), сидящую в отгороженной части зала (клеток в судах тогда не было).
– Гинзбург была на удивление спокойная, – рассказывает представитель Брянского областного суда. – К тому времени она уже на допросах все рассказала, так что на суде ей просто нужно было подтвердить эти показания. Волнения на ее лице заметно не было. Предполагали даже, что для нее арест стал своего рода облечением – трудно было хранить свою