Бог, рассерженный подобной дерзостью, сделал так, что все, кто возводил и прежде говорил на одном языке, перестали понимать друг друга, стали строить как попало, и башня рухнула.
Царь Нимрод также был ужасно наказан. В нос ему влетел комар, у царя начались сильные головные боли. Он просил всех вокруг бить его по голове, надеясь, что это поможет избавиться от комара, который причинял ему страшные мучения. Так, тот, кто пытался поразить Бога стрелой, сам погиб от жала самого слабого и жалкого из созданий – комара.
25. Новая игра
Итак, то, что было сделано, может быть разрушено.
А то, что было разрушено, может быть переделано. Сделано иначе.
Меня одолевают противоречивые чувства.
Если Зевс может повернуть время вспять, значит ли это, что он может и оживить мою любовь, мою Мату Хари?
Но я понимаю, что это возможно только на Земле-18, в этом искусственно созданном мире, на черновике.
Это как в компьютерной игре. На Земле-1 я увлекался стратегиями или военными симуляторами и всегда мог остановиться, если чувствовал, что проигрываю. Вернуться в меню и запустить сохраненную версию игры. И я возвращался в то время и место, когда игра начинала идти не так, как мне было нужно.
Рауль прав, я принимаю игру слишком близко к сердцу. Я забыл, что это всего лишь игра, как, например, шахматы. И можно, как на шахматной доске, переиграть отдельные фрагменты партии.
Зевс уменьшается, теперь он чуть выше других богов-олимпийцев. Он садится среди преподавателей, в руках у него попкорн. Зевс ясно показывает, что он пришел развлечься, посмотреть фильм о новой версии истории Земли-18.
Рауль Разорбак, лишенный лавров победителя, шепчет: «Но я же выиграл!» Он не решается сказать это громко, чтобы не навлечь на себя гнев царя богов.
Хариты помогают Ксавье Дюпюи подняться. Он сплевывает кровь. Его лицо представляет собой одну зияющую, кровоточащую рану. Дюпюи стонет, хариты хлопочут вокруг него. Он не смотрит на меня.
Он боится меня.
Когда я был смертным, никто и никогда не боялся меня. Но когда-нибудь все происходит впервые. Появляется насилие, страх. Возможно, с их помощью можно решить часть проблем. Должен признать, что вид мучителя моего народа в окровавленной тоге, с лицом, распухшим вдвое, доставляет мне странное удовольствие, которое отвратительно мне самому.
Так вот что такое месть.
– Вы можете играть, Ксавье? – спрашивает Афина.
Дюпюи кивает. Его голова перевязана окровавленными бинтами. Хариты несут его на руках к стеклянной сфере, в которую заключена наша планета. Жан де Лафонтен пожимает плечами, его все это развлекает. Эдит Пиаф, Рабле, Симона Синьоре, Жорж Мельес, Тулуз-Лотрек, Бруно Баллар и Густав Эйфель надеются, что возможность сыграть еще раз дает им шанс выиграть.
Я окидываю взором те территории Земли-18, на которые почти не обращал внимания в первой игре. Я вижу, что Тулуз-Лотрек, бывший покровитель