всему голова.
Райан, кстати, тоже красиво вышел из положения, найдя сухую смесь для Шейлы. Даже без комочков развёл её и выпил.
После этой заварушки я научился греть еду в микроволновке, а кетчуп использовал вне зависимости от блюда передо мной. И да, даже именинный торт со всякими безе, розочками из жирного крема и прочей лабудой мог съесть с кетчупом. Почему? Потому что без кетчупа – это просто выброшенные на ветер ингредиенты. Может, я извращенец, но мне нравится.
Такая вот любовь с первого вкуса.
Только воткнул зубы в горячее тесто, как из коридора донёсся мелодичный голос, по которому я успел соскучиться:
– Серхио, ты тут?
– Да!
Жуя, обернулся и увидел в проходе загоревшую Селесту со спящим Такером на руках. Забавно, но он мог спокойно спать, если при нём громко разговаривали, но мог проснуться, если ты старался быть тише мыши.
Они вернулись сегодня утром, но я пока не успел пообщаться с ними, поскольку был занят Шейлой. Селеста быстро подошла ко мне и приобняла свободной рукой. Аромат клубники тут же проник в нос, как только я чмокнул её в висок.
Пока я ел, она ввела меня в курс дел и своих ближайших планов. Родриго опять где-то шлялся, словно дикого пса с цепи спустили, поэтому его жене пришлось просить меня о помощи.
– Можешь нас отвезти, а пока я буду у врача, ты погуляешь с Такером где-нибудь поблизости? – очаровательно покраснев, она принялась нервно покусывать нижнюю губу.
– Всё, что хочешь, только попроси, – запихнув в рот последний кусок пиццы, произнёс я и отряхнул ладони.
Селеста сунула мне спящего ребёнка и побежала в гостевой дом за сумкой. Покачивая малыша, не смог сдержать улыбку. Райан оказался прав – чем старше он становился, тем больше походил на Селесту. Хотя ему всего пять месяцев, но черты его матери проявлялись намного отчётливее, чем гены моего брата. И не уверен, что это плохо.
Через пять минут я закрепил переноску на заднем сиденье и положил в неё Такера, который тут же, словно почуяв неладное, проснулся и, нахмурившись, посмотрел на меня.
– Эй, привет, парень, – улыбнулся я во весь рот, что щеки заболели. Такер продолжал настороженно меня изучать. Мы не виделись пару месяцев, а в жизни новорожденного это слишком долгий срок, чтобы благополучно забыть человека. – Не бузи только, парень. Я твой дядя, Серхио. Помнишь чувака, который имел честь взять тебя на руки сразу после рождения? Так вот это я.
Селеста звонко рассмеялась, устроившись на переднем пассажирском сиденье.
– Серхио, уверена, таких нюансов он не помнит.
– Да ну, брось ты, – продолжая улыбаться, я подмигнул Такеру. – У нас с ним из-за этого незримая связь на всю жизнь. Он на интуитивном уровне должен меня помнить.
С этими словами я наклонился к нему и принялся его щекотать, при этом осыпая его лицо поцелуями, параллельно издавая неизвестные человечеству