Виолетта и малыш устроились на диване в ее гостиной. Малыш пускал слюни и жевал кулачки, а его мать разглядывала интерьер. Судя по ее раздутым ноздрям, она явно не одобряла то, что видит.
Майя ждала. Она могла многое сказать, но не знала, с чего начать.
Виолетта прошептала дрожащим голосом:
– Извини.
– За что? – Майя слегка нахмурилась, когда Виолетта расчетливо уставилась на нее ярко-голубыми глазами.
– За то, что приехала без предупреждения. Но я в отчаянии. Хотя, клянусь, я очень давно хотела познакомиться с тобой.
– Да? Но я думала, что твоя мать… Оливия сказала, что ни ты, ни она не желаете иметь со мной ничего общего. – Майя прикусила губу, когда у нее дрогнул голос.
– Когда мама встретилась с тобой, я была уязвимой. Мне до сих пор трудно говорить о том периоде моей жизни. А мама всегда очень оберегала меня. Мне следовало извиниться, но я боялась, что ты обидишься на меня, хотя… – Ее губы задрожали, а голос надломился. – Хотя Криштиано и сказал, что я должна… Прости.
Она беспомощно оглядывалась по сторонам, пока Майя не протянула ей коробку с салфетками.
– Криштиано?
– Мой муж. – Виолетта взяла салфетку и осторожно промокнула ею гладкую щеку.
Майя изумленно разглядывала ее безупречный макияж.
– Но он умер, так и не увидев нашего дорогого Маттио.
Майя посмотрела на малыша широко распахнутыми и потрясенными глазами, и ее сердце сжалось.
– Мне очень жаль это слышать.
Младенец выбрал именно этот момент, чтобы схватить в свой пухлый кулачок прядь красиво окрашенных волос матери. Виолетта взвизгнула, и ее трагическое страдание сменилось раздражением.
– Давай я. – Майя наклонилась вперед и разжала крошечные, но цепкие пальчики, сжимавшие блестящую прядь каштанового оттенка у корней и светлую на конце. Трудно было угадать, какой у нее натуральный цвет волос.
– А теперь я… У меня ничего нет!
Изо всех сил стараясь не вести себя глупо, Майя предложила еще одну салфетку, но ее сводная сестра отказалась и откинула назад блестящие волосы.
– У тебя есть малыш, а у него есть ты, – наконец хрипло сказала Майя, к ее горлу подступил ком. Она с трудом сглотнула. Если она расплачется, то будет выглядеть не так красиво, как Виолетта. – Ребенку нужны любовь и забота, – прибавила она и напомнила себе, что любовью не оплатить счета. – Я знаю, быть матерью-одиночкой тяжело с финансовой точки зрения и…
– Но Маттио – Агости!
Майя в замешательстве покачала головой.
Казалось, ее невежество шокировало молодую женщину, которая округлила голубые глаза.
– Он наследник половины состояния Агости.
– Ах да. – Майя неуверенно кивнула. По ее мнению, ребенку было бы полезнее жить не в роскоши, а с отцом.
– Конечно, деньги должны были достаться мне, как его вдове, но Криштиано изменил завещание, и я знаю, кто в этом виноват, – мрачно сказала она. – Я точно знаю, что Маттио получит свою долю, –