те же люди из-за угла.
Те же руки и та же кожа, от уколов такой же след,
И, закатные твари, – то же отражение на стекле!
На лице, как большие раны, – рот, глаза, целый мир болит.
Фарш нельзя провернуть обратно, спирт от сока не отделить.
Ужас —«Все за тебя решили» – поднимается из глубин,
Время есть, только нет машины, город полон подводных мин.
Друг для друга не существуем, каждый думает о своем,
А когда-то тебя увидел – и на шею, как медальон.
«Нельзя догонять и нельзя ударяться, себе повторяю нервно…»
Нельзя догонять и нельзя ударяться, себе повторяю нервно.
Но я каждый раз ударялся о реальность как камушек о поверхность
Воды, что скрывает тела и моллюсков, что кровь растворяет солью,
Что телом своим чертит круг, словно блюдце, от камушка нашей боли.
Я буду чернее и крепче почки на вербе в ночи бессонной
И всех, по кому умиралось той ночью, – складирую в антресоли.
Быть может, старею, а может, вырос, отлив заменил приливом?
Отсутствию той, по которой вылось – не сделать тебя счастливым.
Веревка и мыло, помыться – в горы, да хоть с января до мая,
И вот на ладони, как яблоко, город, где я ни по ком не скучаю.
Где нет ни кафе на двоих (там шумно!), и к вашим домам – развилок,
Возможность всегда ни о ком не думать не делает неуязвимым.
«От большого ума не спасет тюрьма, там лишь стены, в них ветры курят…»
От большого ума не спасет тюрьма, там лишь стены, в них ветры курят,
С ветерка начинаются все шторма – из песчинки родится буря.
По спирали крутится гвоздиком – расколачивать идентичность,
Между болью и удовольствием в наковальне ковалась личность.
Аритмии дрожащий под сердцем ком ты своим бытием приправил,
И пусть неисправимые все кругом – ты, увы, просто неисправен,
Вызываешь кардиограмм скачки, только тем лишь, что существуешь,
Как фракталы от ада твои зрачки и как реквием – аллилуйя,
Каждый сон твой приходит ко мне как три, и в каком-нибудь я воскресну,
Между нами ведь нет даже стен, смотри. Только горы и только бездны.
«Я ни на что не претендую. Твои букеты из людей…»
Я ни на что не претендую. Твои букеты из людей
Не разбегутся врассыпную, не разлетятся по воде,
А так и будут виться рядом, таращиться и открывать
Большие клювы. И наряды к тебе на встречу надевать.
Как будто только это важно. Как будто можно соблазнить
Кого-то платьем или пряжкой. «Случайно» порванная нить
Кусок плеча покажет миру. Как занавес, но, жаль, артист
Бездарный, липкий, словно вирус, и отзывается на свист.
Кто в хороводе, в балагане кружит и крошки под столом,
Эквивалентные вниманью персоны Вашей прямо ртом
Берет, глотает, клюв раскрывши, и жадно требует еще.
Потом – искать пустые крыши, колоть в пупок, не сдать