Я тебе объявляю войну, девочка!. Яна Лари

когда брат представил меня Светлячку. Не сейчас, а в самый первый раз. Света… ещё юная совсем со смущённым румянцем и Слава, пожирающий взглядом её коленки.

      Как будто дежавю тогда словил. В голове моментально заиграл тот самый мотивчик, под который я впервые поцеловал любимую девушку. И в груди опять закипел адреналин, как от ощущения смотрящего в переносицу прицела…

      Эти две девушки похожи чем-то, пусть и отдалённо. Аж не по себе.

      Дверь в мой кабинет едва не слетает с петель, впуская Славу. Как будто и не он смиренно ждал вердикта Натальи пару секунд назад.

      – Света сказала, что ты к ней приставал, – взбешено прёт на меня брат. – Это правда?

      Я вначале не врубаюсь, почему именно такая постановка вопроса? Почему не «какого чёрта»? Или «чего ты добиваешься» на худой конец? А потом до меня доходит, что Слава таким образом пытается заставить меня оправдываться. Не он причина её бед, а исключительно мой член.

      Что сказать? Гениально. В его духе!

      – Пытаюсь понять, к чему был вопрос. Ты её словам не доверяешь или сомневаешься, что меня что-то остановит?

      – Оставь её в покое! – распаляется он. – Это мой выбор.

      – И что, прям женишься на ней?

      – Женюсь.

      – А она за тебя выйдет?

      Слава сжимает зубы, глядя на меня исподлобья.

      – Даже не сомневаюсь.

      – Пиздишь, – резюмирую коротко.

      – Да мне пофиг, думай что хочешь! Она хотя бы не торгует принципами.

      Морщусь как от удара в пах. Это было… подло.

      – Вот именно, – со злостью топлю окурок в остывшем кофе. Выбесил всё-таки. – Ты ей с деньгами не нужен, а без денег и подавно. Эта твоя интрижка не стоит того, чтобы ради неё отказываться от Аглаи. Пошли.

      – Куда? – с остервенением отбивает мою руку брат.

      – Сейчас ты поедешь со мной к Валееву и будешь максимально любезен с его единственной дочерью. Приласкай её там, поцелуй, не знаю! Делай что хочешь, но чтобы девочка осталась довольна. Ты меня понял?

      – Нет, это ты не понял. Ласкать и всё остальное я буду Свету, а ты и дальше онанируй на количество нулей.

      Всё. Последняя фраза Славы вызывает во мне волну бешенства, отключающего сдержанность.

      – Это твой окончательный ответ? – Толкаю его в плечо. – Хочешь, по-плохому? Правда хочешь?

      В голове сменяются картинки вчерашней ночи, только на моём месте – брат. Я не способен обдумывать происходящее, когда мысли затуманивает воспоминаниями: её запахом, голосом, вкусом. Перед глазами пелена красная, настолько ярость мутит мозг.