А знаете... может быть. Я не думал об этом в таком ключе.
– Вы хотите, чтобы я избавила вас от пагубной страсти к русалкам? Или мне следует отвадить их?
Егор Николаевич рассмеялся. Они уже разговаривали как старые добрые приятели. На маленький помост в углу зала, где стоял рояль, вышли музыканты – скрипач и пианист. Заиграли Штрауса. Публики в ресторане прибавилось.
– Вы меня развеселили. Конечно же, нет. Все куда более запутанно... или прозаично. Посмотрите на ситуацию трезвым взглядом, не зачарованным голосами сирен. Мне нужен сторонний наблюдатель...
– Так изложите ситуацию. А то я теряюсь в догадках.
– В сущности, все как будто обыкновенно и даже... пошло, – скривился Вишняков. – Меня пригласили на одну частную вечеринку, где выступали «Русалки» – та группа, о которой я упоминал. Пять девушек, весьма не примечательных: рыжая, две беленькие и две черненькие. Пели, пританцовывали, потом исполнили что-то вроде фольклорной сценки, в народных костюмах... Сам не пойму, что меня привлекло в их солистке. Девица кружилась, размахивала длинными, чуть ли не до пят, рукавами под гудение дудок и битье в бубны. Идольская пляска! Глупо звучит, но я глаз не мог от нее отвести. Не знаю, как реагировали другие, мне было не до них. А меня она словно приковала к себе. Помните сказку про Царевну-лягушку? Уж она плясала-плясала, вертелась-вертелась – всем на диво! Махнула правой рукой – стали леса и воды; махнула левой – стали лететь разные птицы. Верите? Я приехал домой, отыскал сказку и перечитал. Там у Лягушки, жены Ивана-царевича, на пиру тоже длинные и широкие рукава были. Она в один рукав вино лила, в другой кости бросала...
– ...а жены старших царевичей ей подражали, – подхватила Астра. – Как не помнить? Потом они принялись руками махать, только эффект оказался не тот. Вместо озера и лебедей, которые должны были появиться на диво гостям, вылетела косточка и царю в глаз попала. Он обиделся.
– Да-да... – Вишняков снова стал рассеянным и говорил бессвязно, думая о том, что его беспокоило. – Есть такое меткое народное словцо – «присушила». Видимо, такое случается, даже в моем возрасте. Я... мне тридцать семь, успел дважды жениться и развестись. Жизненного опыта не занимать. И вдруг совершенно глупо попал под влияние молодой и распущенной женщины... Все эти провинциальные девицы охотятся за состоятельными мужьями. Ради них приезжают в Москву, прыгают полуобнаженные по сцене, подписывают любые контракты с ловкими продюсерами и даже ложатся с ними в постель. Обязательно ложатся! – убежденно повторил он. – Как можно не понимать их мотивов, думал я. Легко рассуждать о других, когда тебя самого это не касается. А вот коснулось и... я про все забыл. Здравый смысл умолк, и заговорила дикая совершенно страсть, какое-то... безумное вожделение. Мгм-м...
Он прочистил горло, преодолевая неловкость.
– Вы не преувеличиваете?
– Нисколько. Я люблю женщин... всегда любил. Из-за этого оба брака распались: жены не нашли в себе сил терпеть мои похождения. Я скорее циник, чем лирик. Легко зарабатываю деньги, легко трачу, еще легче нахожу подруг и расстаюсь