невыгодно, и решили, что и неклассиками проживут.
Сонное нежелание сна
Эти двое сражались весь день. А случалось – и ночью.
Соннуля – желание спать – нападало исподволь: обволакивало, затуманивало, баюкало. «Сдавайся, – напевало оно, – не пренебрегай отдыхом, не будь оголтелым трудоголиком…». Всем телом Писатель был на его стороне.
Но Бодроня – желание осуществляться – решительно сопротивлялось: вдохновляло, прорывалось, тормошило. «Держись! – трубило оно, – поднажми, не забывай, что твоего за тебя никто не сделает!..». Всей душой Писатель понимал Бодроню.
Каждому из друзей-противников Писатель отводил время перевеса. Но ни один из них не оставлял его в покое, не позволял, как мог, действовать другому вольготно.
Думаете, это легко – быть постоянным полем сражения?..
Любимые места
писателя Идеалова
У писателя Идеалова было много любимых мест в России – таких, где он бывал часто, таких, где редко, или вообще пока не бывал, но хорошо знал о них.
С такой выразительной любовью описывал он свои любимые места в рассказах и повестях, что описания эти отличались от реальности как художественный образ отличается от прообраза.
Идеалов умел показать всё главное, что таилось в этих заповедниках его памяти…
Даже местные жители удивлялись:
– Так вот каким должно быть место, где мы живём!..
И старались это место приблизить к тому, что описано.
Озорные буковки
С возрастом писателю Лабору приходилось всё энергичнее бороться со своими опечатками. Буковки явно становились озорнее.
Играли в прятки, исчезая из слов, где привычно стояли раньше. Любили меняться местами с соседями. Удваивались, а то и утраивались. Заканчивали совсем не то слово, которое начинали. Нарушали правила грамматики хуже любого двоечника. Способов пошалить становилось всё больше… Помогал им в этом и дедушка-ноутбук.
Лабор утешал себя тем, что ремонтировать текст легче, чем писать его заново.
А когда эти проделки наводили его на новые идеи, он даже радовался озорству буквенной детворы.
Беспризорная тема
Разные темы себе выбирают писатели и журналисты. Для каждой автор находится.
Но вот одна тема была такая острая, такая угловатая, такая скандальная, что никто с ней связываться не хотел. Пожалел её, неприкаянную, Иванушка-дурачок, который как раз писательством решил заняться, и решил с неё начать.
Непростая тема оказалась, целую книгу пришлось написать. Но издатели тоже привыкли от этой темы шарахаться. Только один отчаянный нашёлся.
Зато читателей много оказалось: никто ведь на эту тему не писал.
Пришлось Иванушке-дурачку так и остаться в писателях.
Соус для мудрости
У писателя Áтеля спросили на мастер-классе:
– Должен ли писатель обязательно быть мудрым?
– Вовсе не обязательно, –