тихо, зная, что снаружи по-прежнему находится еще один полицейский автомобиль – он видел его через окошко потайной комнаты. Альфи лежал в темноте, думая о своей матери. Когда взошло солнце, он стал молиться изо всех сил, чтобы телеграмма, посланная бабушкой, дошла до матери в это утро; чтобы та поспешила собрать сумку и села на ближайший поезд в Кингстон, и добралась до него прежде, чем наступит еще одна долгая, ужасная ночь.
Глава первая
Ванесса
Четверг, 21 декабря 2017 года
Ванесса Хилтон стояла на опушке леса, соединяющего Тисовое поместье с Домом викария, и смотрела через поля на заброшенный дом, за которым сверкало зимнее утреннее солнце. Застройщики уже огородили его красно-белой лентой, и огромный желтый кран возвышался рядом со стенобитной машиной, ожидая удара шаром по стенам здания, на снос которого ее сын Лео еще не получил разрешения.
Ванесса видела, как двое мужчин в касках и с планшетами указывали на крышу, расхаживая вокруг дома, явно обсуждая и планируя, как его лучше сломать. Дом викария находился в центре участка, который, по словам Лео, необходимо очистить для строительства десяти новых частных домов. Без сомнения, это дело обещало быть выгодным для всех, но Ванесса не могла припомнить, чтобы кто-нибудь спрашивал на это ее согласия. Впрочем, может, и спрашивали, а она забыла. Застройщики казались ей акулами, кружившими вокруг добычи, их стремление избавиться от старого дома было очевидным.
Ванесса посмотрела на свои черные кожаные туфли, промокшие насквозь, и поняла, что ее ноги онемели. Она обулась неподходящим образом для пеших прогулок и не могла вспомнить, зачем вышла из дома. Наверное, просто выбралась на улицу, чтобы увидеть свою внучку, Сиенну. А может, ей хотелось сбежать от мужчин в доме, пакующих ее пожитки. Она чувствовала усталость от постоянных попыток вспомнить. Доктор советовал ей быть терпеливой к самой себе. Предупреждал, что будет все труднее вспоминать имена людей и слова, которые вертятся на языке, однако далекое прошлое останется совершенно нетронутым в ее сознании. В итоге Ванесса помнила то, что хотела бы забыть, и забывала то, что нужно помнить.
Она предполагала, что обсуждала со своей семьей продажу поместья, но не могла вспомнить сам разговор – лишь болезненное ощущение, что все это происходит вокруг нее, как наводнение, которое нельзя остановить. Разговоры, на которые она не могла повлиять, появляющиеся и уходящие перевозчики, фонтанирующие идеями архитекторы, проводящие совещания в кухне. Бессилие и беспокойство следовали за ней повсюду, как тень. Новый день начинался с тревоги, которая постепенно овладевала каждой клеточкой ее тела так, что вечером, ложась в постель, Ванесса едва дышала от страха перед тем, чего не могла вспомнить. Она должна съехать, она понимала это. Но не могла вспомнить почему.
– Мама! Ты здесь, на улице? – Ванесса слышала, как Лео звал ее, но решила не обращать на него внимания. Дом был слишком переполнен суматохой, люди суетились, подготавливая ее переезд. Она чувствовала себя пауком, которого выметают веником за дверь – в глаза