Между нами массивный стол и пара кресел. Да и обстановка вокруг рабочая. Ничего он со мной здесь делать не будет. Хотя вот в автосалоне ему это не помешало.
И опять я не о том думаю. Всю неделю его пальцы на своей коже представляла. Вспоминала. А утром просыпалась в холодном поту. Но вовсе не от страха. От желания, кипящего по венам. Горячего. Жаркого такого. Как в юности. Мозг напрочь сносящего.
Только юность давно прошла. Былого не вернуть. Сейчас передо мной не мой парень, нежный и заботливый Дан. А незнакомец с хищным оскалом. По которому сразу видно. Никого не пожалеет. Плевать ему на всех. А любое препятствие в порошок сотрет.
– Проходи. Садись.
Кивает он на одно из кресел прямо перед его столом. И я сажусь. Волосы поправляю. Надежно ли они в пучке на голове зафиксированы. Пылинку с края штанины смахиваю. Никаких юбок сегодня.
Он прослеживает за моим движением и усмехается. Будто сразу обо всем догадывается. Почему брюки надела. А вовсе не юбку. И в глаза ему почему не смотрю. Но, прежде чем успевает сморозить очередную колкую остроту, я спрашиваю:
– Что ты от меня хочешь? Зачем сюда позвал?
– Предложение тебе буду делать!
Богдан поднимается и вокруг стола обходит. А у меня чувство будто сейчас передо мной клетка с тигром распахнулась. И хлыста в моей руке нет.
– Какое еще предложение?
– Будешь моей… – пауза и он наклоняется, нагло в декольте мое заглядывает, губы облизывает, так, что у меня самой мурашки по всему телу и опять не от страха, – помощницей. Кофе там приготовить. Постель расстелить.
– Совсем сдурел?!
Резко вскакиваю, позабыв, что он ведь рядом стоит. И наши лица напротив оказываются. Вернее, не совсем. Я ниже ростом. Голову задираю, чтобы в глаза его наглые посмотреть. А на красивых губах. Чертовски соблазнительных губах. Таких, о которых только и мечтать можно, опять усмешка с долей презрения. Издевается надо мной. И даже этого не скрывает.
– А что тебя не устраивает? – его палец ложится на вырез моей блузки и скользит вниз, – платить хорошо буду. А за доп услуги даже премию начислю. В деньгах нуждаться не будешь. Разве не к этому ты всегда стремилась? Разве это не лучше, чем ложиться под того страшного старика?
В этот раз не выдерживаю и замахиваюсь. Я ведь не железная. Пощечина получается звонкой. На моей ладони след и боль от удара. А на щеке у Богдана ярко-красная отметина.
– Ты что творишь? – хватает он меня за запястье, – хочешь с голой задницей на улице оказаться? Так я могу это обеспечить! Хотя… – взгляд его тут же меняется, темнеет, красноречиво так, – твоя задница понравится мне и здесь. Раздевайся!
Он швыряет меня обратно на кресло и делает два шага назад. Встает так, чтобы дорогу перегородить. Чтобы отсюда выбраться, надо кульбит через спинку совершить, а потом еще до двери успеть добежать. Я не настолько гимнастка. Скорее спину себе сломаю.
– Ну! Чего сидишь! Я кому сказал?! Раздевайся!
– Богдан, хватит шутить, – нервно кусаю губы