Следующий Эверест. Как я выжил в самый смертоносный день в горах и обрел силы попробовать достичь вершины снова
мужик, на которого я смотрел сейчас, изменил это впечатление.
– Ну, господин геолог, что вам известно о землетрясениях? – поинтересовался Барт.
– Я стараюсь вспомнить. Мы проходили их в колледже, тому уж около тридцати лет назад. В основном я думаю о повторных толчках.
– И что же?
– Самый сильный толчок почти всегда бывает первым, а повторные толчки имеют тенденцию с течением времени становиться менее мощными. Так что есть неплохая вероятность того, что самое худшее мы уже пережили.
– Что ж, это неплохо.
– Ну да, но время от времени бывает так, что первый толчок оказывается не самым сильным, – я поднял брови, глядя на Барта.
Он сжал губы и медленно кивнул.
Я продолжил.
– Несомненно, ещё будут повторные толчки, и некоторые будут сильными.
– И долго это продлится?
– Повторные сильные толчки могут произойти в течение нескольких дней или недель. Более слабые могут продолжаться месяцами, может, даже годами.
Барт отхлебнул воды из бутылки Nalgene и ничего не ответил. Я ткнул указательным пальцем в сторону Нупцзе и сказал.
– Меня тревожит, что остаётся вероятность нового сильного толчка, а мы всё ещё тут.
Хотя сейчас нам была видна только внутренняя часть палатки, Барт посмотрел на юг, в сторону вершины. Над нашим лагерем она поднималась стеной из ледников, ледовых полей и утёсов высотой полтора с лишним километра.
Барт опустил голову и уставился на бутылку с водой у себя на коленях. Помолчав несколько секунд, он наклонил голову в мою сторону и сказал:
– Тогда могут сойти новые лавины.
– Да, и это меня беспокоит. Я подумываю о том, чтобы сказать об этом Эмили, хотя у неё и без того дел хватает. А ты как думаешь?
– Я думаю, ты должен сказать ей, – ответил Барт.
Я молча кивнул. Сунув руку в боковой карман палатки, я достал свой пакет с перекусом и принялся грызть курагу, чтобы запасти немного пищевой энергии для вылазки на холод.
На то, чтобы натянуть ботинки, две куртки, пару перчаток и шапку, на высоте 6 000 м уходит около десяти минут. Я двигался ещё медленнее, чем обычно, размышляя, что сказать Эмили. Расстегнув обе двери палатки, я выполз наружу и увидел, что всё вокруг покрыто почти десятисантиметровым слоем снега. Я быстро закрыл входные клапаны и направился к её палатке. Свежий, сухой снег скрипел под моими ботинками, когда я, шагая, уминал его. Остановившись у палатки, я окликнул:
– Тук-тук, Эмили.
Пока она расстёгивала молнию на внутреннем клапане, я открыл наружный. Нырнув в проём, я забрался внутрь и сел на пол. Эмили убавила громкость рации и отложила её. Я сразу перешёл к делу.
– Мне нужно кое-что тебе рассказать. Я геолог, ты ведь в курсе, верно?
– Я помню. Что такое?
– Ну, я не спец по землетрясениям, но кое-что всё-таки знаю.
Она кивнула.
– Как ты, наверное, знаешь, есть вероятность повторных толчков. И