коротко глянул на нее и кивнул:
– Совершенно верно, Лазаревы попросили меня разобраться в смерти сына. Официальное следствие утверждает, что их сын был наркоманом, вследствие чего покончил с собой три недели назад. Но родители Ивана считают, что их сына убили…
– У нас… было четверо детей, – неожиданно перебила его собеседница. – После Ильи я родила еще двух дочек, Машу и Анечку. Может быть, поэтому я не пошла до конца. Потому что иногда лучше забыть и постараться жить дальше, а не идти до конца. Снежана была старшей. Олег Дмитриевич, мы не возлагали на нее особых надежд. Но мы желали ей счастья и готовы были сделать для нее все! Образование, положение в обществе. Все, что нужно человеку для жизни. Глядя на нас с Андреем трудно поверить, что у нас самих будущего не было. Я помню, как мой отец, напившись водки в выходной день, рассказывал нам с мамой, как много он сделает, чтобы я жила «по-человечески». Это не мои слова, а его. Но когда я решила поступить в университет после окончания школы, он этому воспротивился. Потому что это был груз для него. А моя мама оказалась настолько безвольной, что принялась поддакивать ему, и мне пришлось уйти из дому. Но я все же поступила в университет на отделение иностранных языков. И наверно я бы проституцией занялась, чтобы получить образование. Даже на это была готова. Но, к счастью, встретила Андрея, – она улыбнулась. – Университет я не закончила, потому что родила. Но со временем я обрела все, о чем может мечтать женщина. Олег Дмитриевич, я знаю, у вас есть дети. Своих родителей я упомянула неслучайно. Есть те, кто ради детей пойдет на что угодно. И есть те, кто для своих детей не сделает ничего… – она неожиданно осеклась. – Олег Дмитриевич, я хочу попросить вас об одной услуге. Ответьте мне, прежде чем я закончу.
– Если это будет в моих силах, Елена Евгеньевна, – кивнул Олег.
– Я знаю, что вы очень дотошный сыщик. Я говорила о вас с Софьей Адамовной Мелило.
– Да, мы тоже говорили о вас накануне, – еще раз кивнул Костырев.
– Олег Дмитриевич, я повторюсь. Есть те, кто ради детей способен на многое. Но о многом я не говорила со своим мужем, а он со мной. Олег Дмитриевич, если вы в ходе поисков вдруг обнаружите нечто касающееся моего мужа. Я вас прошу, прежде чем идти до конца поговорите со мной.
– Елена Евгеньевна, – после непродолжительной паузы ответил Олег. – Если вы можете сказать мне больше, говорите. А уж после мы разберемся с вашими секретами.
– Но это все что я хотела сказать вам, – отозвалась собеседница. – Я ведь и знаю не так много.
Костырев какое-то время молча постукивал перышком ручки по раскрытому блокноту.
– Хорошо, Елена Евгеньевна, – он посмотрел на Орлову. – Допустим, ваш муж скрывает нечто важное даже от вас. Если я правильно понял… – он снова замолчал и заговорил вновь только в тот момент, когда собеседница уже сама готова была продолжить. – Это всего лишь допущение, и его я пока что не буду даже в расчет принимать. Я понимаю, для вас это важно, вас это гложет. Вероятно, вас страшит желание супруга идти до конца. Но для меня это пока