меня грозным взглядом.
– Пей, – поставила передо мной банку с рассолом. – И таблетку на, – швырнула серебристый блистер. – Больше ничего не дам, переведешь продукты, и все.
– А я и не прошу, – огрызнулся я.
– Так тебе никто и не даст, – женщина подняла с пола кастрюлю, осмотрела ее внимательно. – Ирка, что ли, твоя звонила?..
Неужели я так предсказуем?.. Хотя почему только я, все мы – мужики. Как что, хвататься за горло бутылки.
– Отмечал транзит Юпитера в Овне. Говорят, такая комбинация к удаче, – выдал и сам от себя обалдел. Не зря по дороге в поле слушал каждое утро гороскоп.
Тетя Таня покачала головой.
– Ясно. Остальное спрячу. Учти, не найдешь, – припечатала она.
– Прячь. Только супа какого-нибудь свари. Век благодарен буду, – попросил я, допивая рассол. Прохладный, пряный, м-м-м… амброзия. – А лучше окрошки сделай.
– Сделаю, куда ж я денусь. Там Марат тебя ждет, – она мотнула головой.
Выходить на улицу не хотелось. Солнце уже обещало выжечь глаза.
– Доброе утро, Василий Егорович, – затараторил парень, едва заметив меня.
– Марат, убавь громкость, – шикнул я, кидая ключи от машины. – Выгоняй из гаража, я сейчас.
Надо признать, уснул я с мыслями об Алисе и проснулся с ними. Заноза в заднице для любого. А в настоящее время – для меня.
Я вернулся в дом, поднялся в спальню и достал из ящика комода свой старый телефон и зарядку. Несколько месяцев я им не пользовался, как оператор расширил зону покрытия, так и перешел на один номер. Отпала надобность в двух гаджетах.
– Ты только заверни к Марь Иванне, – попросил я Марата, выставляя на кондиционере минимальную температуру и надвигая кепку на глаза. Ощущал себя вампиром, хотелось найти прохладный темный склеп и остаться в нем навсегда. Спасибо, не мутило.
Когда автомобиль остановился у одноэтажного домика, я забыл, зачем приехал.
– Ты видишь то же, что и я? – спросил, сдвигая кепку на затылок и растирая лицо.
– Не знаю, – ответил Марат, ложась на руль и, я надеюсь, пытаясь рассмотреть за капотом зефирно-розовую овцу.
Я нервно рассмеялся.
– Ты меня пугаешь, – признался честно.
– Бэ-э-э, – выдала овца, обойдя автомобиль и заглядывая в мою приоткрытую дверь.
Если это не знак полностью отказаться от алкоголя, то тогда я не знаю что.
– А вы что видите? – спросил Марат, отправляя меня в молчаливый нокаут.
Надеюсь, то же, что и ты… иначе у меня плохие новости… для себя. Кабздец какие плохие. Кто-то допивается до белочки, а я до розовой овцы. Ядовито-розовой. С выбритой шеей, в розовом топе из собственной шерсти, розовых чулочках и с пышной укладкой на вытянутой морде. Тоже, к слову, розовой.
– Овцу, – выдал я сиплым голосом. – Розовую, – добавил, смещаясь вглубь салона.
– И я, – сказал Марат.
Да ты ж мой хороший! Это не “белочка”! Коллективных “белочек” не бывает, у каждого своя – личная.
– О, а вон еще одна, – парень