Никем не замеченная троица покинула окрестности розоватой скалы и двинулась вдоль берега, в сторону, откуда вчера не совсем по доброй воле пришли компаньоны. Небо снова было бледно-серым, солнце не показывалось, на широкой глади озера даже легкой ряби не проглядывало. Пейзаж, зачарованный неведомым кудесником…
– Даже не знаю, о чем бы вас спросить, – произнес Кирилл. – Конечно, вам самим сначала хочется узнать, что здесь происходит. Я столько раз представлял: вот кто-то сюда попадет из близкого мне времени… А теперь просто растерялся. Столько лет находился хоть среди людей, но словно в вакууме.
– Не парься, успеешь еще нас порасспросить, – заметил Листовский. – Вообще, ничего глобального ты не пропустил. Особо крутых событий не случилось.
– Ну, все-таки. Хотя бы скажите, перестройка победила?
– Да как бы тебе объяснить… Кстати, Советского Союза давно нет.
– Не может быть!
– Еще как может.
Листовский пустился в пространное описание перемен, приключившихся со страной вскоре после перемещения Кирилла. Морозов, которого эти отрывочные сведения по новейшей истории абсолютно не интересовали, опередил Кирилла с Листовским и уже миновал площадь, на которой до сих пор виднелись остатки кострищ.
– А что там за глыбы торчат? – спросил он Кирилла, махнув в сторону полупрозрачных столбов, маячивших на некотором расстоянии.
– Подойдем ближе, посмотрите. Хотя зрелище не из приятных.
Зрелище не из приятных… Кирилл сильно смягчил ситуацию. Странные глыбы оказались вовсе не примитивными скульптурами или природными камнями, поставленными на плотно утоптанную площадку, а кое-чем совершенно иным. Внутри глыб находились люди, разумеется, мертвые. Никакой, вероятности, что это лишь реалистично выполненные статуи или куклы, не было. Одиннадцать словно нависающих над зрителем прозрачных обелисков с заключенными внутри мертвыми телами…
– Черт, – прошептал Морозов, – ужас какой.
– У вас тут так хоронят, что ли? – после небольшой паузы спросил Листовский.
– Не совсем. Это беглецы, которые пытались уйти из братства. Всех поймали и вернули обратно. Наказание для таких только одно. Кладут в длинный ящик и заживо заливают каким-то особым густым соляным составом. Он довольно быстро схватывается на веки вечные. Ну, и человек, естественно, внутри задыхается, успев напоследок помучиться. У нас здесь сам по себе никто не умирает, но убить любого можно. Человек ведь слабое существо.
– Кошмар, – заметил Листовский. – Я, пожалуй, отсюда в ближайшее время не побегу. Впечатляет.
– Вас наверняка сегодня поведут сюда, покажут беглецов. В целях устрашения. Всех новичков предупреждают. Но потом это уже не таким шокирующим кажется.
– Слушай, – Лисовский кивнул на крайнюю глыбу, – вот у него одежда современная почти…
– Да, мне кажется, годов пятидесятых-шестидесятых.
– Его при тебе замучили?
– Нет, еще до того, как я сюда попал. Он последний из беглецов. Отсюда, как вы поняли, редко пытаются сбежать.
Они вдвоем