Стивен Кинг

Ловец снов


Скачать книгу

что тебе? Мы собираемся доигрывать партию или нет?!

      – Естественно, но… как по-твоему, Генри и Пит доберутся?

      – Откуда, черт возьми, мне знать?

      – У тебя никакого… предчувствия? Может, видение…

      – Я не вижу ничего, кроме твоей физиономии.

      Бив вздохнул:

      – Но все же, думаешь, с ними все нормально?

      – Думаю, все. – Джоунси украдкой глянул сначала на часы – половина двенадцатого, – а затем на закрытую дверь, за которой прятался Маккарти. Посреди комнаты, в потоках восходящего воздуха, медленно поворачивался и колыхался Ловец снов. – Сам видишь, какой снег. Они вот-вот появятся. Ну же, давай играть.

      – Давай. Восемь.

      – Пятнадцать за два.

      – Твою мать! – Бивер сунул в рот зубочистку. – Двадцать пять.

      – Тридцать.

      – Дальше.

      – Один за два.

      – Срань господня! – невесело хмыкнул Бивер, поняв, что дела его плохи. – Ты только что в зад мне эти проклятые колышки не втыкаешь каждый раз, когда сдаешь.

      – Почему же? И когда сдаешь ты, картина та же самая. Нечего болтать, играй.

      – Девять.

      – Шестнадцать.

      – И одна за последнюю карту, – объявил Бив с таким видом, словно одержал моральную победу. Он встал. – Выйду на крыльцо, отолью.

      – Это еще зачем? У нас вполне нормальный сортир, на случай, если ты не знаешь.

      – Знаю. Просто хочу проверить, не разучился ли еще писать свое имя на снегу.

      – Ты когда-нибудь повзрослеешь? – засмеялся Джоунси.

      – Ни за что, если это, конечно, в моей власти. И не шуми, парня разбудишь.

      Джоунси сгреб карты и стал рассеянно тасовать, следя глазами за идущим к двери Бивером. Почему-то вспомнилась разновидность игры, в которую они играли детьми. Тогда они называли ее Игрой Даддитса и часами просиживали за ней в гостиной Кэвеллов. Криббидж как криббидж, только отмечать ходы поручали Даддитсу. «У меня десять, – говаривал Генри, – поставь колышек на десять, Даддитс». И Даддитс, расплываясь в добродушной улыбке, никогда не забывал осчастливить Джоунси, воткнув колышек на шесть, десять или любое число из ста двадцати. По правилам Игры Даддитса никто не имел права жаловаться, говорить: «Даддитс, это слишком много, Даддитс, этого недостаточно». И, дьявол, как они веселились! Мистер и миссис Кэвелл иногда заглядывали в комнату и тоже смеялись, и как-то, вспомнил Джоунси, когда им было лет пятнадцать-шестнадцать, и Даддитсу, разумеется, тоже, Даддитс Кэвелл так и не вырос, и это было в нем самым прекрасным и пугающим, так вот, в тот раз Эйб Кэвелл вдруг заплакал, повторяя: «Мальчики, если бы вы только знали, что это значит для меня и для миссус, если бы вы только знали, что это значит для Дугласа…»

      – Джоунси…

      Голос Бивера ворвался в его мысли, глухой, странно блеклый, словно растерявший разом все интонации. Вместе с ним ворвался поток холодного воздуха, и Джоунси зябко поежился.

      – Закрой дверь, Бив, ты что, морозоусточивый?

      – Иди сюда. Ты должен на это взглянуть.

      Джоунси поднялся, подошел к двери и уже открыл было рот, чтобы