тогда она нажала на ручку. Дверь была не заперта и легко отворилась. Ника сделала шаг и застыла в изумлении: в удобном широком кресле сидел знакомый ей человек. Нет, конечно она не сразу узнала его – европейская одежда, короткая стрижка при отсутствии головного убора совершенно изменили облик Далай Ламы, однако исходивший от него неповторимый золотой аромат безошибочно говорил о том, что это именно он.
– Здравствуй, Ника, – поздоровался с ней раскосый пожилой тибетец.
– Здравствуйте…
– Меня зовут Дэйнзин Гейко. Если тебе будет так удобнее, можешь называть меня безо всяких церемоний, современно и по-европейски – Дэйнзин. В таком случае я буду чувствовать себя молодым, – Дейнзин засмеялся добродушно.
Он вообще создавал впечатление начитанного благожелательного старичка, с полным отсутствием какого-либо пафоса. Когда Ника представляла себе человека в сане Далай Ламы, ей всегда виделся древний старик с совершенно непроницаемым, как маска выражением лица. Человек, с которым даже рядом находиться – это уже великая честь. А тут… Так запросто… Как-то по-домашнему…
– Очень приятно, – смутилась Ника. И вдруг, она поняла, что Далай Лама разговаривает с ней на чистейшем русском, совершенно без акцента при этом. – Вы говорите по-русски? – ахнула она.
Дэйнзин кивнул:
– И еще на 16-ти языках. Я прожил долгую жизнь. И мне нравилось учиться. Знаешь ли ты почему я здесь?
– Вы проследили за мной? – спросила Ника, но тут же ей показалось, что она невежливо разговаривает с таким важным человеком. Ладони ее стали потными. Она переминалась с ноги на ногу, не зная, как пристойно себя вести в обществе этого человека.
Далай Лама жестом пригласил ее присесть на пуфик у его ног и усмехнулся:
– И как же ты представляешь себе, как можно проследить за таким человеком, как ты?
– Нуууу… – Ника замялась, – Наверное у вас какие-то свои способы…
– Верно говоришь, – кивнул весело ей Дэйнзин, – свои способы. Сейчас я познакомлю тебя с одним из них.
Он кивнул куда-то в сторону, и перед ним возник быстрый как тень раскосый смуглый мальчик в очках – тот самый, которого она увидела в кремлевской переговорной комнате.
– Пасан, – сказал Далай Лама.
– Ну, я вижу, что не девочка, – пробормотала Ника, – как тебя зовут, пацан?
Пауза. Смущенный мальчик уважительно поклонился Далай Ламе, а потом и Нике и сказал по-китайски:
– Мое имя Пасан.
Настала очередь смущаться Нике. Имя у него такое, оказывается. Хотя… Среди ее китайских «друзей» каких-только имен не встречалось. Правда, они все переделывали их на русский манер так, что на переговорах были сплошные Саши, Алексы, Сергеи, Карины и Кати.
Далай Лама кивнул:
– Пасан знал заранее где мы можем встретиться с тобой. Мой билет был забронирован уже за неделю. Я прибыл сюда сразу после тех переговоров, на которых мы с тобой увидели друг друга впервые.
Ника была поражена:
– Вы