занять один из них за пустым «столом», ступив по скрипучему дощатому полу. В трактире было много странноватого вида мужчин, которые регулярно наполняли чем-то свои кружки, громко ругались и стучали кулаками по всему, что попадалось им под руку – порой стучали и по половому, худощавому мальчишке, на вид чуть старше Веры. Впрочем, он привык уворачиваться от мужицких кулаков, потому, видно, работал здесь не первые сутки.
Виделось здесь всё будто в тумане – в воздухе повсюду стояла сизоватая дымка, из-за чего девочка даже не смогла разглядеть папу поблизости. Тогда Вера поудобнее устроилась на низеньком бочонке в ожидании отца, который, как она предполагала, должен был отыскать среди местного люда если не кучера, то хотя бы такого человека, какой смог бы любезно оказать им помощь в такой странноватой, если можно так выразиться, ситуации.
Откуда-то из самого дальнего угла зала до Веры доносилась очень знакомая тихая песня.
«Колыбельная? Здесь? Не может быть! Мне это кажется…» – подумала девочка.
В пространство на уровне глаз Веры приплыло густое облако дыма. Что-то тёмное и непонятное по форме материализовалось из него, но что именно и как – девочка не заметила, поскольку закашлялась от едкого запаха. Когда же она открыла глаза вновь и увидела то, что сидело теперь прямо перед ней, сперва не на шутку испугало её. Вспомнив, что папа где-то рядом, она, впрочем, быстро успокоилась: если что, он придёт и уведёт её от беды или плохого собеседника.
Однако сейчас на девочку смотрела пара чёрных бусинок. Они въедливо вглядывались в Веру. Девочка с трудом пыталась понять, что же за существо сидит перед ней. Лохматое, чёрное, дугообразным рядом мелких острых клычков раскрывается посреди меховой черноты безобразная улыбка, которая кривится то влево, то вправо, отчего вид существа становится и вовсе неуловимым. Изредка во тьме его пасти мелькал розовый бесноватый язык, с которым оно также словно не могло совладать. Увидев девочку, существо расплылось в ещё более устрашающей улыбке.
– Доброго денёчка-ссс, – прошипело существо. Было полное ощущение того, что будь у него щеголеватая шляпа, при этих словах оно непременно бы франтовски её приподняло, блеснув хитрым глазом.
– Полно, ночь уж наступила, должно быть… стало быть, доброй ночи! – с невозмутимым видом выдала девочка существу в ответ.
«Черняшка», как про себя прозвала девочка собеседника, от такого приветствия оторопел. Не всякий день такие смельчаки с ним беседу затеять горазды!.. Он смотрел на девочку тем же бесноватым, с ноткой искренней заинтересованности, взглядом.
«Ишь, деваха смелая нашлась… по глупости, небось? Аль неужто меня – да не знает? Сей же час как проучу, на век ей оставшийся меня запомнит!»
Существо вмиг сделало сладкие-сладкие глаза, будто пирожных переело и делится остатками, что девочка слегка поёжилась от такой любезности.
В стороне от них мужик в холщовой рубахе пошатывающейся походкой подходил