Владимир Шигин

Завещание Петра Великого


Скачать книгу

Воронин со Святовым.

      – Мы и сами можем послать батыров, чтобы охраняли досточтимого князя! – парировал Кулун-бай. – Стоит ли мучать ваших аскеров таким тяжелым путешествием?

      – Увы, мы лишь посланцы посла, – деликатно ушли от ответа Воронин со Святовым. – Князь Черкасский просил нас лишь передать вашему величию свои пожелания в здоровье и процветании. Мы сие исполнили. Теперь пора и в путь обратный.

      – Э, нет! – недобро усмехнулся визирь. – Времена нынче в степях, сами говорите, неспокойные, да и метели снежные. Поэтому лучше подождете вашего князя у меня. И вы целее будете, и я спокоен.

      Посланцы нервно переглянулись, понимая, что отныне становятся заложниками.

      – У бегущего вора одна дорога, у тех, кто за ним гонится, – тысячи! – уже совсем иным тоном завершил беседу великий визирь. – Вас будут сытно кормить и сладко поить! По крайней мере пока…

      Дорогие подарки, впрочем, Кулун-бей с удовольствием принял и письмо от Бековича обещал хану передать. Сам же гонцам было велено из его дома никуда не выходить и сидеть под запором.

      Единственно, с кем удалось встретиться Воронину со Святовым, – это с калмыцким послом Ачиксаеном-Кашкой. Тот сообщил русским, что в городе неспокойно, а русских все клянут и грозят войной. Сам же Аюка враждовать с Хивой, в отличие от Бековича, не желает, а потому и прислал к хану своего посла, чтобы договориться о вечном мире.

      В неведении минуло две недели. Но когда Воронин заикнулся при встрече Кулун-бею, будет ли ответ на привезенное письмо, тот разозлился и велел приставить к русским стражу.

      – Ну все, кажись, мы теперь уже даже не аманаты, а арестанты! – сокрушался Воронин. – Коль один басурманин кавказский шлет письмо другому басурманину заморскому, то за что нам, людям православным, от сего страдания принимать?

      – Не будем злить судьбу, – невесело усмехнулся Святов. – По крайней мере, пока кормят и руки не выламывают.

      После этого оба предались страстной молитве за спасение из рук агарянских.

      Между тем приставленный к гонцам старший стражник-мехмандр открыто вымогал подарки, грозя в противном случае кормить отбросами.

      – Ты у нас смотри, – стращали его наши. – Сразу расскажем хану и визирю!

      На что мехмандр плевался нехорошо:

      – Я никого не боюсь, ни хана, ни Кулун-бея, потому как моя мать – сестра матери самого хана и он относится ко мне как к младшему брату.

      Погоревав (а что поделать?), отсыпали гонцы мздоимцу десять рублей серебром, но все равно мехмандр кормить стал очень скудно.

      Так и сидели Воронин с Святовым взаперти, смотрели через окошко на синее небо и печалились, что «обратного пути для них и в помине нет».

      Впрочем, затем стало несколько повеселее. По просьбе ханских вельмож стал мехманд водить гонцов к ним в гости для разговоров и расспросов. Расспрашивали вельможи хивинские о России и царе Петре, о его войне со шведами и о новой столице на Неве, о торговле астраханской, но более всего о Бековиче и его войске. Воронин с Святовым что-то говорили, а где-то