были важным орудием внутрипартийной борьбы.
Именно по этой причине официальное стенографирование заседаний созданной только в 1920 г. Контрольной / Центральной контрольной комиссии (ЦКК) началось как минимум на два года – в сезон 1921/22 г., между X и XI съездами РКП(б)[198] – ранее, чем официальное стенографирование пленарных заседаний Центрального комитета (январь 1924 г.). По меткому заявлению члена ЦКК Я.А. Яковлева (1925), «одним из величайших врагов наших вождей являются стенографистки. Если бы не было стенографисток, которые записывают каждое слово, и если бы над каждым словом, собственноручно записанным, приходилось больше подумать, то, может быть, многое из того, что родит дискуссии […] исчезло бы»[199].
Из предисловия к сборнику стенографических отчетов заседаний XV съезда ВКП(б) следует, что между XIV и XV съездами, т. е. в 1926–1927 гг., И.В. Сталин и возглавляемый им партаппарат под псевдонимом «Центральный комитет», дабы создать иллюзию внимания вождей к большевистским руководителям «средней руки», ввели «в практику рассылку местным партийным органам стенограмм пленумов ЦК и ЦКК, Политбюро и Оргбюро ЦК для ознакомления с ними руководящего партийного актива»[200].
3 января 1927 г. сталинец А.И. Микоян не без пафоса заявил вождям Объединенной оппозиции: «…рассылка стенограмм Пленума ЦК является одним из важнейших орудий, связывающих Центральный комитет со всей партией»[201], при подготовке стенографического отчета Микоян добавил: «…одним из важных методов внутрипартийной демократии»[202].
Один из местных партийных руководителей (по заданию ли верхов, по собственному ли почину – в данном случае не важно) даже заявил на XV съезде ВКП(б) 1927 г., «что одним из крупнейших достижений ЦК в предшествующий промежуток времени являлось подробное ознакомление широчайших слоев членов нашей партии с теми основными решениями и материалами, которые шли от наших вышестоящих партийных органов, от ЦК, от Пленумов ЦК. Широчайшая масса многие из этих материалов видела на протяжении этих двух лет, неоднократно перечитывала, знакомилась с этими основными указаниями нашей партии и целиком и полностью их одобряла. Можно прямо сказать, что эта величайшая работа, которая проделана в отчетный промежуток ЦК, позволила нам сплотить еще больше, еще сильнее ряды нашей ленинской партии»[203]. Данное «прямое» заявление нуждается все же в двойной корректировке.
Во-первых, И.В. Сталин, который, как следует из опубликованных повесток протоколов заседаний Политбюро ЦК РКП(б) – ВКП(б) и виртуозного источниковедческого исследования Г.А. Куренкова[204], был главным «радетелем» за обеспечение партийной секретности, категорически возражал против оглашения в ходе внутрипартийных дебатов на заседаниях ЦК и его узких коллегий сведений, ознакомление с которыми широкого круга партийных функционеров может иметь негативные последствия.
Когда 25 февраля 1926 г. М.И. Калинин позволил себе откровенное выступление по вопросу