и светских лиц: парламент блокировал папские постановления и спорные декреты в годы правления Эдуарда III, Ричарда II, Генриха IV и Генриха V. Тем не менее громкие дела не превращались в действующее право, а общественное мнение по большей части было за сохранение статус-кво и против радикального изменения. Как сетовал Уиклиф, возражения против перемен не кончались: говорили, что изменение вызовет беспорядки; что даже в этом случае успех не гарантирован; что не пришло время; что не сложились условия. Он наталкивался на «обычные ответы чиновников любому реформатору, который хочет изменить положение вещей, причем без промедления»[47]. Джон Гонт считал, что подвергнуть риску стабильность королевства хуже, чем лишить девственности королевскую дочь. Таким образом, установленная юридическая структура, в которой параллельные правомочия церкви и государства сосуществовали и подчинялись соответственно папе и королю, подтверждает, что понимание Англии как унитарного государства было анахронизмом до 1530-х годов. Однако вопрос, равнялся ли сам по себе разрыв Генриха VIII с Римом созданию единого государства, потребует изучения.
2
Ситуация в стране
Англия и Уэльс были преимущественно аграрными государствами, которые после 1520 года постоянно испытывали давление избыточной численности населения. Возросший спрос на продукцию, стимулировавший развитие капиталистического сельского хозяйства и более прибыльной индустриальной экономики, открывал очевидные возможности, однако резкий рост населения неизбежно вел к инфляции, спекуляции землей и продовольствием, безработице, нищете, бродяжничеству и грязи в городах. Мощь государства была ничтожна перед лицом демографических, экономических и социальных перемен, но мы можем сравнительно оптимистично рассматривать этот период по одной важнейшей причине – несмотря на несколько региональных кризисов, тюдоровской Англии удалось себя прокормить. Крупной национальной продовольственной катастрофы страна избежала.
Да, после неурожаев 1519–1521, 1527–1529, 1544–1545, 1549–1551, 1554–1556, 1586–1587 и 1594–1597 годов смертность повысилась. Самые страшные неурожаи были в 1555–1556 и 1596–1597 годах. Поскольку воздействие неурожая в каждый конкретный год ощущалось до сбора следующего хорошего или среднего урожая, самая высокая смертность фиксировалась в 1555–1557 и 1596–1598 годах. Первый период был особенно суров, поскольку он совпал с эпидемией гриппа, которая началась в 1555-м и достигла пика в 1557–1559 годах. Затем, когда урожаи 1596 и 1597 годов погибли от дождей, самый страшный голод за столетие ударил по горным районам и долинам со смешанным земледелием, где шли особенно сильные дожди. Однако север Мидлендса, Эссекс и юго-запад страны погодные аномалии 1557–1559 годов практически не задели, а в 1596–1598 годах от голода пострадало относительно незначительное количество районов Восточной Англии и Центрального Мидлендса плюс несколько на юго-востоке[48].
Кроме неурожаев, минимум раз в десятилетие краткосрочные кризисы вызывали бубонная чума, пневмония, оспа и вирусное заболевание, называемое