Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны
Барбара, бежала от комфортной домашней жизни ради лишений, оружия и ужасов?
Какое-то время от Вирджинии больше не было вестей. 10 мая немцы начали смертоносное наступление, просто обойдя всю линию Мажино и ворвавшись во Францию через незащищенные лесистые высокогорья бельгийских Арденн. Танковые дивизии перебрались через границу, застав врасплох самодовольных пожилых французских генералов и разбив их плохо подготовленные войска – некоторые эпизоды этого разгрома Вирджиния наблюдала из машины скорой помощи. Французы закоснели в своем оборонительном менталитете, сидя за стенами и обмениваясь сообщениями с помощью голубиной почты. У них было мало шансов против разрушительного великолепия нацистских войск с их пугающей скоростью, огнеметами и стремительными волнами воздушных бомбардировок. Халатное бездействие – а в некоторых случаях и продажность – старой французской элиты привело к тому, что мировая держава была вынуждена подчиниться всего через шесть недель. Политики и военные, как выразился один французский патриот того времени, одурачили свой народ «галлюцинацией силы и неуязвимости», которая, испытанная немцами, быстро обернулась «преступным заблуждением»[21]. Официальные плакаты неоднократно хвастались: «Мы выиграем войну, потому что мы сильнейшие!». Никто во французском правительстве или высшем руководстве не допускал возможности краха, пока он не наступил.
В течение чуть более двух недель остатки французской и бельгийской армий и значительная часть британских войск были отрезаны немецким наступлением и ждали эвакуации с пляжей Дюнкерка. Казалось, ничто не могло помешать победоносному продвижению Гитлера по Европе. Вирджиния с тревогой наблюдала, как большинство ее товарищей по бригаде поддавались панике и бросали умирающих прямо там, где они лежали. Но затем и мэры, советники и офицеры также оставили свои обязанности и бежали. Само французское правительство покинуло столицу 10 июня и направилось на юг, в Бордо, где вскоре развалилось.
Когда четыре дня спустя немцы, не встретив сопротивления, на рассвете ворвались в Париж через Венсенские ворота, Вирджиния уже была на пути в Валансе, расположенный в самом сердце Франции, в долине Луары. Здесь она узнала, что один решительный французский полковник все еще собирает раненых и везет их за двести миль в столичные госпитали. Когда армия вокруг него рухнула, ему срочно понадобилась помощь, и Вирджиния откликнулась на призыв. Еще несколько недель она переправляла солдат в Париж, где ей пришлось получать пропуска и топливные талоны у нацистских властей, недавно расположившихся под гигантскими свастиками в отеле Meurice. Она заметила, что как номинально нейтральной американке ей было позволено больше, чем французам, с которыми она работала. В ее голове начала зарождаться мысль.
Новый крайне правый французский лидер маршал Филипп Петэн уже захватил власть и 22 июня подписал перемирие с Гитлером в железнодорожном вагоне в Компьене, что означало капитуляцию страны перед