Татьяна Сергеева

Фристайл. Сборник повестей


Скачать книгу

будешь, как Кио…

      И Веру насильно затолкнули за столик.

      Славка проводил Сакена до машины. С этим весёлым, предприимчивым узбеком у Славки были почти братские отношения. И внук, и дед его любили одинаково. Алексей Петрович ценил в Сакене талант химика и целеустремлённость, а Славка тянулся к нему подсознательно, ощущая в нём человека своего времени.

      – Сакен… Дед в институте сидит… В восьмой лаборатории… Кондаков в цирк ушёл, дед очень расстроился…

      Сакен кивнул.

      – Понятно… Ничего, я еду в институт…

      – Обедать к нам приходи… Вместе с дедом… Обязательно!

      – Приду…

      Кафе было маленькое, всего несколько столиков. Два из них ребята сдвинули, сидели тесно прижавшись друг к другу. Таяло мороженое в металлических вазочках. Ребята разговаривали солидно, серьёзно: повестки в военкомат делали их в собственных глазах значительно взрослее.

      – Ну, и что же такое, по-твоему, взрослость? – Насмешливо сверлил Веру глазами один из друзей Славки.

      Она пожала плечами, задумалась.

      – Взрослость – это когда дело твоего деда становится тебе понятно…

      Славка присвистнул.

      – Велика мудрость! Дело есть дело. У каждого человека есть профессия. Мой дед – химик, твой – хирург. Каждый на своём месте вкалывает, как может. По- твоему, чтобы стать взрослым, мне надо понимать, что за реактив он из колбы в колбу гоняет?

      – Перестань! – Отмахнулась Вера. – Ты нарочно упрощаешь… Я не о профессии говорю, а об отношении к жизни, которое у наших с тобой дедов отношением к делу определяется…

      – Верк, – усмехнулся Славка, – ты такая умная, аж тошнит… Тебе поглупеть чуть- чуть – цены бы тебе не было…

      Ребята засмеялись, и Вера, не обидевшись, хлопнула ладонью Славку по лбу.

      – Хорошо вам о дедах рассуждать, они у вас оба – академики… А мой дед из пивных да закусочных не вылезает… Я-то как должен свою взрослость определять? – вздохнул один из одноклассников.

      – А ты её уже определил, если понимаешь, что жизнь существует не только в пивных и закусочных…– Не задумываясь, ответила Вера.

      – Всё-то ты знаешь…– Вздохнул её товарищ. – А если я всё равно своего деда люблю и ни на какого чужого академика его не променяю?

      Ребята загалдели, кто-то даже попытался вскочить с места – не получилось, было слишком тесно…

      На улицу опустилась влажная осенняя темнота, зажигались фонари и свет в окнах. Старик – вахтёр, щуря подслеповатые глаза, аккуратно набрал короткий номер местного телефона. Трубку долго не снимали, наконец, ему ответили.

      – Алексей Петрович, это я, Снегирёв с проходной… Вы ещё долго в институте будете? А то сейчас двадцать два ноль-ноль, мне в обход идтить пора… Ещё часик посидите? Ну, я как раз за часик и укладываюсь…

      Старик аккуратно повесил трубку, проверил, заперта ли с улицы дверь проходной, кликнул собаку и пошёл по длинному узкому двору, проверяя запоры и замки на складах и лабораториях. Большая добродушная овчарка, довольная возможностью побегать, с удовольствием сопровождала его…

      Был