на картине. Плакаты с изображением Сталина регулярно издавались тиражом от 150 000 до 200 000, тогда как Ленин редко удостаивался тиража более чем 30 000. На одном из самых знаменитых плакатов, запечатлевших образ диктатора, созданных Виктором Говорковым в 1940 году, «Сталин в Кремле думает о каждом из нас», Сталин сидит за столом, занятый работой, пишет при свете лампы поздно ночью, но изображения Ленина уже не видно. На одном из последних плакатов, посвященных диктатуре, созданных Виктором Ивановым, «Великий Сталин – маяк коммунизма», Ленин удостоился только упоминания своего имени, бросающегося в глаза с обложки книги, которую держит в своих руках Сталин. Единственное имя, которое отчетливо видно на корешках книг, стоящих в огромном книжном шкафу сразу позади Сталина, – это «И. Сталин»58.
К середине 1930-х годов под натиском культа Сталина культ Ленина неуклонно снижался и в итоге был практически сведен на нет. «Сталин – это Ленин сегодня», – так звучал партийный лозунг. В первый день нового, 1934 года в газете «Правда» была опубликована статья Карла Радека, бывшего партийного руководителя, утратившего свое положение в период борьбы за власть в 1920-х годах, под названием «Сталин – архитектор советского общества». Близкий друг «богостроителя» Луначарского, Радек изображал Сталина истинным наследником дела Ленина, ставшим всемогущим божеством партии. Статья имела форму памфлета и была опубликована тиражом 225 000 экземпляров, в ней дано было понять широкой публике о формальном старте внедрения нового культа Сталина59. В 1930-х годах Сталина гораздо чаще, чем Ленина, называли учителем революции. В 1934 году все школы страны получили копии обращения Сталина к съезду партии, сопровождавшиеся инструкциями разъяснять тот энтузиазм, с которым вся партия «провозгласила приверженность своему вождю товарищу Сталину»60. «Вдохновенный вождь всего пролетариата, великий Сталин», – говорилось в передовице «Правды» в 1935 году; «Образец мудрости», «Мудрейший человек нашего времени», – новые эпитеты появились в 1935 году. В фильме 1937 года «Ленин в Октябре» Сталин предстает главным соратником Ленина и дает ему советы по всем поводам61. Сам Сталин никогда не отрицал полностью своего участия в формировании связи между ним и наследием умершего Ленина, этот факт он использовал как защиту от критики. Сталин отказывался разрешить использовать термин «сталинизм» для описания его вклада в теорию62. В то же время он благосклонно принимал всеобщее благоговение, которое в 1920-х годах способствовало укреплению культа Ленина.
Идея, что теперь, после ухода Ленина, Сталин стал главным вождем революции, порождала миф о его всеведении и непогрешимости и создавала основу для его претензий, подобных тем, что сыграли существенную роль в создании мифа о фюрере. Руководитель как вождь, далекий и всевидящий и каким-то образом вездесущий – этот образ усиливался иконографическим статусом обоих властителей. Важнейшим фактором установления культа было создание визуального