вроде ещё не поздно, но так хотелось полежать.
В это время открылась дверь и вошла соседка – тётя Седа. Принесла такие вкусные пироги, да ещё и в огромном количестве, что вся комната наполнилась головокружительным ароматом.
Пришлось заваривать чай.
Тётя Седа всегда пекла открытые пироги на каком-то венском тесте с абрикосовым джемом и айвовым. Выпечка с непередаваемым вкусом не сохла в течение нескольких недель.
Глава 3
Белый
Завтракали обычно быстро, долго не засиживались. Олег, как правило, ограничивался бутербродом – намазывал масло на хлеб и сверху всё тщательно покрывал чёрной икрой, чтобы не пропустить ни одного миллиметра. Либо делал бутерброд с тонко нарезанным сервелатом. Я же любил вареную холодную осетрину как колбасу на хлеб. Бутерброды с брынзой мы оба терпеть не могли. Чай выпивали полчашки или вообще два глотка. Зато позже пили и пили воду из-под крана.
Умчался на горку, посмотрел по сторонам, никого не видать. Только много сосен на большой территории, где можно запросто спрятаться, что мы и делали. Горка для нас – это культовое место размером с небольшой парк. Хотя почему небольшой? Если сложить все три уровня, то суммарная площадь получится вполне приличной. В длину так вообще огромная территория, конца и края не видать. При желании на горке можно долго ездить на велосипеде.
Здесь жизнь всегда шла своим чередом. Большие деревянные ворота, выкрашенные в красно-коричневый цвет, будто разделяли два мира. Суетливый и шумный почти до двенадцати ночи мир двора и таинственное, молчаливое, фэнтезийное пространство горки.
Здесь часто встречались, целыми днями бегали, играли, не уставали сочинять новые приключения, слушали музыку и для нас слово горка как кодовое волшебное слово. Выйти на горку это как очутиться в самом лучшем мире, где тебя ждут любимые друзья и где проходит настоящая интересная жизнь.
Вечером горка буквально преображалась. Из гостиницы «Турист» всегда раздавалась весёлая, громкая музыка.
Гостиница не переставала удивлять своей формой. Будто раскрытая книга, но самое интересное – как такая девятиэтажная махина держалась на высоких тоненьких ножках.
Музыканты играли на девятом этаже, в ресторане. Всё прекрасно слышно, как будто ансамбль выступал где-то рядом.
Как говорила Гаяна: «Слушаешь как у себя дома».
Музыкантов знали в лицо, обычно часов в шесть вечера все пятеро шли на работу мимо нас и возвращались той же дорогой. Со стороны музыканты напоминали иностранцев – колоритные, одетые в дефицитные заграничные вещи.
Вечером железнодорожный вокзал сверкал разноцветными огнями, сверху на него смотреть никогда не уставали. С раннего утра и до позднего вечера уходили и приходили поезда, электрички, люди спешили по своим делам. Нравилось разглядывать проезжающие машины. По улице, отделяющей наш сквер от вокзала – под горкой. Развлекались как могли, загадывали какая сейчас проедет машина. К плавно загибающейся