я страшилась смерти… нет… За пять лет жизни с Кармановым не раз были случаи, когда я задумывалась о суициде. Но меня всегда останавливала одна мысль – что будет с моей бабушкой, если меня не станет. Она уже пережила смерть единственной дочери, мою смерть ее слабое сердце точно не выдержит.
Следующий день повторил предыдущий как под копирку. Завтрак принесла повариха. На этот раз, даже не подняв взгляда, поставила поднос и быстро вышла. Я хотела окликнуть ее, задать какой-нибудь вопрос, но не придумала, какой. Поэтому молча проводила ее взглядом.
Обед принесла горничная.
– Как тебя зовут? – спросила я хриплым от долгого молчания голосом.
– Вика… ой… Виктория…
– Ты здесь работаешь?
– Извините, – замялась она на пороге, – Дмитрий Александрович запретил с вами разговаривать…
Даже так? Боится, что я охмурю всех обитателей дома, и они, проникнувшись ко мне жалостью, помогут сбежать?..
Глава 9.
Когда на следующий день поздним вечером я вышла из душа в халате, накинутом на голое тело, Шевц уже ждал меня в комнате.
– Раздевайся, – негромко, но четко произнес он.
Взгляд его при этом оставался абсолютно равнодушным, будто требовал показать паспорт. Но я уже знала, что сулит мне это показное спокойствие. И от этого стало совсем жутко.
Таких психопатов раньше не встречала. Ведь у Карманова все эмоции всегда на лице написаны были, и я умела этим пользоваться. А этот, кажется, вообще неподвластен человеческим слабостям.
Часто замотав головой, запахнула халат на груди и хотела уже скрыться в ванной, но вовремя вспомнила, что дверь не запирается.
– Нет…
Шевц встал с кресла, на котором сидел, закинув ногу на ногу, и неспешным шагом направился в мою сторону. Его походка, обманчиво расслабленная, напоминала движения хищника перед прыжком. Оцепеневшая от ужаса, я втянула голову в плечи и вжалась лопатками в дверной косяк.
– Не надо… – сжимаю кулаки на вороте халата, прикрывая глаза.
Двумя движениями сорвал тряпку и выдернул ее из моих одеревеневших рук, обломав при этом один ноготь. Толчок, и я упала навзничь на кровать. Быстро на локтях отползла в угол и села, поджав ноги и обхватив себя руками.
– Целку из себя не строй, – ехидно усмехнулся он, – о тебе говорят, ты знатная шлюха, Ольга.
Не торопясь, расстегнул и снял с себя рубашку, брюки спустил сразу вместе с боксерами. Широко раскрытыми глазами я смотрела на его обнаженное тело. Оно было ужасающим… ужасающе красивым…
Широченные плечи, прокачанные грудь и пресс, узкие бедра и стройные длинные ноги с развитыми икрами. Одна рука и плечо были полностью забиты кельтским узором, отчего казались почти черными. На член же я вообще старалась не смотреть, одного взгляда на него оказалось достаточно, чтобы понять, отчего так сильно болело сзади.
– Давай поговорим… – прохрипела я голосом курильщика с двадцатилетним стажем, наблюдая, как он раскатывает на члене презерватив.
– Иди