– римской юриспруденции и христианской проповеди. Первая внесла в неё приём юридического трактата, вторая – приём религиозно-нравственного назидания. Оба приёма сливаются у византийского кодификатора в наклонность оправдывать, мотивировать закон. Наш памятник по мере сил подражал этой наклонности. Мотивы очень разнообразны: ими служат как психологические и нравственные побуждения, так и практические цели, житейские расчёты. Одна статья Русской Правды гласит, что холопы за кражу не подлежат пене в пользу князя, «зане суть несвободни». По другой статье заимодавец, давший взаймы более 3 гривен без свидетелей, терял право иска. Судья обязан был объяснить истцу отказ в иске резолюцией, смысл которой, придерживаясь её драматической формы, можно передать так: «Ну, брат, извини, сам виноват, что так раздобрился, поверил в долг столько денег без свидетелей».
МАТЕРИАЛЬНЫЙ. Как ни важен сам по себе формальный способ пользования источниками со стороны Русской Правды, для истории положительного права важнее другой способ, материальный; зато он менее уловим. Легко подыскать в источнике статью. нормирующую одинаковый с известной статьей Правды юридический казус; гораздо труднее угадать, как создалась в последней самая норма, непохожая на соответствующую статью источника. Остановимся прежде всего на одном внешнем библиографическом наблюдении.
ОРИГИНАЛЬНЫЕ ДРЕВНЕРУССКИЕ НОРМЫ. В древнерусской юридической, преимущественно церковно-юридической, письменности встречаем одинокие статьи русского происхождения, как будто случайно попавшие в то место, где мы их находим, не имеющие органической связи с памятником, к которому они прицеплены. В нашей старинной письменности обращалась компиляция, носящая название Книг Законных, исследованная и изданная покойным профессором канонического права А. С. Павловым. Это – сборник, составленный из нескольких памятников византийского права в славянском переводе; между ними помещался и Закон о казнех, перевод уголовного титула из известного нам Прохирона. Греко-римское право не допускало брака госпожи со своим рабом. По статье упомянутого титула бездетная вдова, сблизившаяся со своим рабом, подвергалась острижению и телесному наказанию, а если имела законных детей, лишалась ещё в пользу их своего имущества, кроме доли, необходимой на прожиток. Русский переводчик или кто другой прибавил к этой византийской статье свою собственную, совершенно несогласную с византийским правом: по ней брак вдовы со своим рабом не только является возможным, но и сопровождается для неё лишь обычными юридическими последствиями вторичного замужества. Эта статья не попала в отдел Русской Правды о семейном праве. Не попала в Правду и русская статья, находящаяся среди статей Эклоги в одном древнем списке Мерила Праведного и носящая заглавие «О уставленьи татьбы». Здесь устанавливается подсудность дел о краже, когда поличное и сам вор окажутся в другом округе (волости), не в том, где совершена кража. Другие такие же бродячие статьи