Чесслово! Ну ни в какие ворота не лезет. Я только зашел, шагу не успел сделать! Внутри горечь превращалась в обиду и злость. Да что за день-то такой сегодня!
Симон посмотрел на меня с недовольным прищуром. Сразу нахмурился и вкрадчиво так, с подозрением произнес:
– Та-а-ак, а с Михалычем-то ты когда успел пересечься? Сема, етить твою козу налево, ты вообще можешь без приключений?
Я завис. Ничего не понятно! Переспросил:
– Разве мне не Михалыч дал наряды вне очереди?
– Да нет, конечно, когда бы он успел, он вообще в отпуске сегодня еще должен быть! Хотя ты, судя по всему, все равно нашел способ с ним пересечься.
– Тогда кто дал мне наряды, если не он?
Симон начинал злиться. Это можно было понять по ноздрям раздувающимся. Он упер руки в боки и прикрикнул:
– Я! У нас традиция такая, всех, кто на комиссию был выведен и сдал, наряды давать по пять штук вне очереди. Пропорционально количеству комиссий.
Ну вот. Приехали. Стало даже немного стыдно за все эти мысли про Михалыча. Оказывается…
– Эх, Семен Семеныч, а я-то думал, что после комиссии у тебя мозги на место встанут. Но, судя по всему, долбо… Мотив из тебя неискореним.
Насупился. Зло посмотрел на начальника курса, гадал, чем руководствуются люди, придумывая такие правила. Тупые, между прочим! Но Симона отпустило, и он, осознав, что угроза в виде залета от Михалыча миновала, весело сказал:
– Ну давай, Сема, вперед! У тебя второй курс на носу, так что дуй, начинай его. С музыкой…
И товарищ майор заржал, отправляя меня обратно к Сохину…
Глава 3. Изворотов Андрей
– Макар, снаряд же в одну дырку не падает, верно?
Я покосился на ставшую до боли привычной тарелку с ужином. В столовой сегодня было до странного тихо. Наш курс вяло ковырял еду в тарелках. Словно в насмешку сегодня было то же блюдо, что и год назад.
– Снаряд не знаю, а вот, судя по всему, женитьба пошла Рустэму на пользу.
Мы как по команде всем столом повернулись в сторону, где под ошалевшим взглядом Василька наш дагестанец с видом бывалого бойца уплетал ужин. Бессмертный. Или бесстрашный.
Одно я знал точно, теперь у него крышечку слегка сорвало, но я даже рад был за него. Замкнутый, тихий, усердный, но не понимающий и половины того, что обычно происходило, в том числе на парах, в этом году у него наклевывался явный прогресс.
– Мне мама говорила, это психическая травма. – Застонали за соседним столиком, отодвигая амброзию, что сегодня на ужин.
– Психическая? Я в том году с толчка три дня не слезал! Мне скорую вызывали даже. Очень даже физическая была травма!
Командир второй группы тоже отодвинул от себя еду. Первый курс справа, испуганные и немного удивленные с подозрением смотрели на наши тарелки. Неужели мы так же выглядели год назад? Тогда понятно, чего из каждого угла нас слонами назвали.
Реально как тщедушные школьники. Зашуганные такие, совсем сжавшиеся. Им еще командир достался с пятого курса на втором факультете – просто зверь.