сжимая до боли нежную кожу и впечатывая в себя.
– Формы у тебя что надо, – мурлычет, нырнув пальцами под бюстгальтер и очертив сосок, который тут же становится твёрдым. – Отзываешься мгновенно. – Укус на шее показывает, что мужчина готов зайти дальше, даже несмотря на ранение, отбирающее силы. – Так что, Аннушка, готова стонать и хрипеть? Одного раза достаточно. Сегодня. Как только оклемаюсь, мы продолжим. Буду трахать, пока голос не сорвёшь. – Хищный оскал в сумме с затвердевшим членом, упирающимся в мой живот, убеждает, что каждое его слово будет воплощено в жизнь.
От волнения и неизбежности сказанного часто сглатываю, облизывая пересохшие губы. Жест не остаётся незамеченным, и Глок настойчивее лапает мою грудь. Но когда мужская ладонь скользит по животу, чтобы нырнуть в брюки и коснуться самого сокровенного, начинаю биться в его руках, словно птичка, попавшая в силки.
– Не надо… – Скудный писк, вырывающийся из меня, заставляет мужчину взглянуть в моё лицо. – Пожалуйста, не надо… – В глазах застыли слёзы, которыми он озадачен.
– Реально целка?
Киваю, не имея возможности произнести короткое слово, потому что горло сковало напряжением. Внезапно его руки пропадают, даря свободу, и я, подскочив, выбегаю из комнаты, а затем и из дома, чтобы оказаться в машине. И только сейчас приходит осознание, что я один на один со взрослым, опасным мужчиной. И почему я решила, что он будет благодарен лишь за одно своё спасение? Такие, как Глок, берут всё, осушают до дна, а затем уничтожают. Дура, поправшая предупреждение отца и ввязавшаяся в опасную историю.
«Обещаю не ввязываться в сомнительные авантюры, не знакомиться с подозрительными личностями и не совершать опрометчивые поступки». Трипл, Аннушка.
«Я всегда думаю головой». Задницей я думала, когда решила помочь человеку, этой самой помощи не заслуживающему.
Провернув ключ, наслаждаюсь рокочущими звуками большой машины, представляя, как давлю на газ и сваливаю к чёртовой или любой другой матери подальше от Глока. Искать меня он не будет, а если улететь домой уже сегодня и оказаться под крылышком папы, то все поиски будут напрасны. Окидываю взглядом домик с чёрными квадратами окон и глушу машину.
Бросить его сейчас, значит, проиграть самой себе. Но Островские всегда идут до конца, каким бы устрашающим этот самый конец ни был. Неслучайно он встретился на моём пути. Случайности неслучайны, как бы ни хотелось верить в стечение обстоятельств и насмешку Вселенной. Значит, он должен был случиться в моей жизни. Пусть довольно неоднозначно и не вовремя, сопровождая своё появление не очень позитивными моментами, но именно так в нашу жизнь приходит то, что отведено.
Выхожу из машины, попадая в кромешную тьму и едва различая ступени, и пробираюсь в дом. Уже с порога слышу тяжёлое дыхание Глока, а когда глаза привыкают к темноте, понимаю, что он сидит в той же самой позе, что и до моего ухода.
– Нужно было уехать, – разрезает тишину негромкими словами. – У тебя, кстати, была уже такая возможность. Неоднократно.
– Сдох бы без