папины. У меня, Кости и Соньки. Только у Таси серые. Мамины.
– Эх, повезло. А я невзрачное нечто.
– Не говори так. Каждый человек уникален, и ты не исключение. Обязательно найдётся тот, кто не увидит во мне ничего привлекательного, и тот, кто посчитает тебя самой красивой на Земле.
– Хоть бы. Ань, у меня ведь и парней толком не было ни здесь, ни в Москве. Два года отучилась, а отношения не сложились. Так, мало и быстро. Познакомились, несколько раз встретились и разбежались.
– Значит, не твоё, – успокаиваю девушку, которая, по-видимому, медленно, но верно, теряет надежду на счастье. – Твоё тебя обязательно найдёт и, как бы ты ни сопротивлялась, будет снова и снова врываться в твою жизнь, доказывая, что ему место именно рядом с тобой. Нужно немного подождать.
– Сколько? Ты вот замуж через месяц выходишь. Кстати, на свадьбу пригласишь? У меня загранпаспорт есть.
– Обязательно, – даже не думала, что Дина пожелает побывать на чопорном бракосочетании, устроенном семьёй Барнаби. – Кстати, у Барни есть друг Мориц. Мне кажется, он в твоём вкусе.
– Правда? – Зелень вспыхивает радостью, и Дина, напрочь забывшая, что пару минут назад сетовала на судьбу, восхищённо ожидает подробностей.
Показываю ей фото запоминающегося брюнета, получая одобрительные вздохи и пожелания, чтобы месяц пролетел как можно быстрее. Но, в отличие от подруги, меня не покидает желание остановить время, чтобы как можно дольше не возвращаться к жениху. Чем дольше я в России, тем отчётливее осознаю – мы не поймём друг друга, ни сейчас, ни позже. Слишком разные. Но папа своё слово озвучил, и это означает лишь одно: выбора у меня нет. Но я не оставляю надежды с кем-то познакомиться за время путешествия и насладиться временем, проведённым вдали от Барнаби, чтобы оставить в памяти яркие воспоминания.
– Приехали.
Застываем перед подъездом десятиэтажки и, подхватив сумки, входим, чтобы сразу проследовать к лифту. Маленькая старая кабина вряд ли будет удобна для человека с костылями, о чём я и говорю Дине, которая, выйдя из лифта, замирает и пару минут смотрит на дверь угловой квартиры.
– Сюда? – направляюсь к намеченной цели, но она меня дёргает за руку и тащит к двери напротив.
– Нет. Там Женя живёт, – смущённо прикусывает губу. – Засмотрелась. Ма-а-ам?
Подруга бросает ключи на комод и спешит вглубь квартиры, чтобы отыскать причину нашего приезда. Осматриваюсь, отмечая вполне приличное жильё, новую мебель и приятные запахи. Крадусь, чтобы найти женщин в большой комнате. Мама Дины сидит на диване, осматривая гипс, а затем стучит по нему, чем вызывает смех дочери.
– Ой, мам, это Аннушка, – тащит меня к женщине лет пятидесяти с милыми рыжими кудряшками и добрым взглядом. – Она прилетела несколько дней назад. Я тебе о ней рассказывала.
– Вера Анатольевна, – деловито представляется, а затем рассеивает серьёзность широкой улыбкой.
– Аня. Извините, что приехала вместе с Диной, – заранее