горца, позволить ему с подвластными людьми принять российское подданство и поселиться с семьёй и челядью в урочище Мез-догу на постоянное местожительство, совпала с первоочередными государственными планами новоявленной императрицы… Касающимися, в том числе, и укрепления беспокойной терской границы на самой южной точке страны.
В итоге, Кургоко Кончокин получил почти всё, на что рассчитывал, предпринимая свою поездку в Санкт-Петербург. Однако минуло ещё много месяцев, прежде чем официальное прошение князя – уже принявшего российское подданство и торжественно произнёсшего присягу на верность Екатерине Второй, крещённого со слугами и родственниками по православному обряду – прошло все необходимые согласования… И поступило, наконец-таки, на окончательное рассмотрение в Сенат.
…Светская жизнь, к тому времени, уже успела порядком поднадоесть не привыкшему к подобной затяжной праздности и частому обжорству горцу. За два с лишним года вдали от родного дома, князя всё чаще посещала тоска по оставленной семье, жаркому кавказскому солнцу и ярким южным краскам…
9 октября 1762 года Сенат вынес прошение кабардинского владельца на окончательное утверждение императрицы. Чиновники предлагали государыне, в дополнение к удовлетворению многих пожеланий нового, вошедшего в состав России адыгского клана, заложить в урочище Мез-догу пограничную цитадель. И советовали правительнице разрешить свободно жить под защитой гарнизона будущей крепости “всякой нации людей, то есть чеченцев, кумык и других из горских народов и ногайцев, крестится желающих”, подчинив их всех кабардинскому князю Андрею Иванову.
Причем, в документе особо подчёркивалось – “магометан в цитадели не селить”. На жителей и защитников этого пограничного форпоста распространялись особенные правила.
Сенат предлагал государыне принять новообращённого православного владельца урочища на постоянную военную службу… С пожалованием ему звания Кончокина-Черкесского, к уже утверждённому княжескому титулу.
Императрице советовали наградить принятого в подданство дворянина чином подполковника и выделить знатному горцу государственное содержание. В соответствии с его новой должностью и статусом.
Сенат также рекомендовал Екатерине Второй и опытного человека, способного возглавить строительство будущей пограничной крепости “Моздок”, названной так по местному наименованию урочища. Чиновники предлагали кандидатуру подполковника Петра Ивановича Гака, ранее зарекомендовавшего себя, как умелого зодчего оборонительных фортификаций и успешного военачальника «по калмыкским делам».
Екатерина Вторая одобрила и подписала подготовленный Сенатом документ. А уже 17 декабря 1762 года Кургоко Кончокин был официально приглашен в “публичную экспедицию” на Северный Кавказ, организуемую и полностью финансируемую российским правительством… С целью основать на Тереке, в урочище Мез-догу, новую пограничную крепость.
Князь,