буркнула. – Сперла у бабы Раи ее фотку любимую. Не попросила, а именно украла. Чтоб сюрприз получился. И разместила в Интернете. Везде. В социальных сетях, на сайтах благотворительных. Специально написала: помощи не просим, никаких денег. Просто сделайте, пожалуйста, человеку приятное. Баба Рая заслужила.
– Я прожила восемьдесят лет. И банкеты были, и на работе чествовали. Однажды в свой день рождения даже в санаторий ездила. Но Ксюшин праздник оказался лучшим в моей жизни, – с чувством произнесла старуха.
…Режиссер, редакторы, администраторы сидели в аппаратной. Наблюдали за съемкой. Обычно в их комнатухе довольно шумно, но сейчас все сидели молча. Только компьютерщик вдруг вскинулся, выкрикнул:
– Сайт подвисает.
– Что-о? – обернулся к нему режиссер.
– Да не, процесс под контролем. Просто нагрузка сумасшедшая. Народ осатанел. Вся страна за Ксюшу голосует.
Результаты на большом экране монитора, и правда, стремительно изменялись. Вот она уже не последняя… теперь третья от конца… а теперь врывается в тройку лидеров.
– Сделала шоу девочка, – довольно усмехнулся главный редактор.
Молодой, неженатый режиссер усмехнулся:
– Может, мне самому ее замуж позвать?
Главный редактор отозвался:
– Подумай. Но пока что от нашей съемочной группы будем ее во ВГИК рекомендовать.
Татьяна Устинова
• На пороге •
День начался ужасно. Мы все вскочили ни свет ни заря, а я этого терпеть не могу! После многолетней работы на телевидении, когда нужно было «уходить в монтаж» на ночь, сидеть перед монитором на продавленном стуле, из которого во все стороны вылезали поролоновые внутренности, накрывшись с головой шерстяным платком – от холода, поедать булку с сосиской – от голода, курить одну сигарету от другой, есть растворимый кофе ложкой из банки и запивать теплой водой из-под крана, чтобы не заснуть, – вот после всего этого вставать в полшестого я не могу. Мне плохо. Меня тошнит от вида детей и от запаха кофе. Радостные всхлипывания, подвывания и слоновьи прыжки собаки – ура, ура, уже утро, все встали, сейчас гулять поведут! – вызывают во мне отвращение. Бодрый утренний голос мужа, живо интересующегося – не постирала ли я его пропуск на работу вместе с рубахой? – заставляет меня задуматься о бренности всего сущего.
Я не хочу. Не хочу я!
Перспектива тоже была не радостной.
Женька уезжает в командировку и приедет неизвестно когда – как пойдут испытания. Может, вечером, а может, через неделю. У младшего в школе утренник, и про костюм зайчика мы с бабушкой, ясен пень, забыли. Да и хотелось ему вовсе не костюм зайчика, а костюм пирата. По этому поводу происходят некоторые рыдания и метания. У старшего в институте очередной тур КВН. Сценарий он написал, конечно, но никто, никто не оценил его, сценария, великолепия. И Мишка теперь слоняется в трусах, хотя давно пора уезжать, и пребывает в томности – то ли сценарий сию минуту переписать, то ли объявить всем, кто будет в этом КВН играть, что они дураки и ничего не понимают в большой русской драматургии – ну