отвечала на вопросы читателей. Кто-то постоянно обнимал и фотографировал меня, а еще мы пили шампанское, так много шампанского, что ближе к ночи Риву пришлось крепко взять меня под локоть и в очередной раз доставить домой. Когда я очнулась, уже перевалило за полдень; на тумбочке около кровати я нашла стакан воды и таблетку от головной боли, заботливо оставленные моим вчерашним рыцарем, а на подушке лежал листок бумаги, исписанный его размашистым почерком: «Ты мой любимый автор, Марта, и достойна быть знаменитой! Если снова начнешь сомневаться, знай, я всегда буду в тебя верить. Без вариантов».
У меня не было ни малейшего представления о том, что я успела разболтать ему под действием алкоголя. Кажется, назвала его чем-то вроде родной занозы в заднице, а он долго над этим смеялся, сочтя упрек за комплимент. Да и записка говорила сама за себя: дотошный Рив Беккер признал мой успех!
Я снова улыбнулась, но на этот раз от внезапно нахлынувшей грусти. Годы работы в газете не прошли впустую: я хорошо уяснила, как нужно подать материал, чтобы он понравился и читателям, и главному редактору «Мнения», поэтому слова в черновик статьи, который мне предстояло сдать через несколько часов, подбирались легко. Скучая перед ноутбуком, я взяла телефон и зачем-то обзвонила шестерых специалистов, попросила дать комментарии, задала кучу вопросов, уточнила детали. Беседы вышли интересные, но веселее не стало: именно загруженность в газете мешала взяться за новый роман. Мысли расползались по хрустящим страницам периодического издания, наотрез отказываясь складываться в серьезное произведение. «Вздор!» – оборвала я себя, но тут же уткнулась в экран, выискивая в тексте несуществующие противоречия, снова отодвигая мечту о книге на задний план. Почему-то выдумывать оправдания неудачам всегда гораздо проще, чем устранять причину.
С Беккером мы договорились встретиться на вечеринке, которую редакция устраивала для сотрудников и партнеров. «Потрудился – отдохни» – так звучал девиз мероприятия. А уж развлекаться мы умели: все сопровождалось оглушительной музыкой, танцами до упаду, фейерверками, изысканной едой и напитками. Многие в городе осуждали нас за расточительность, называли тунеядцами, нагло приказывали пожертвовать деньги в благотворительные фонды, а не проматывать в угоду собственным желудкам – редакция вообще часто получала письма с требованиями разного сорта – но были и те, кто упрашивал выдать им приглашения, ведь начинающие журналисты видели в этом шанс заполучить нужные контакты. Сегодня нас ждали в «Вернисаже», самом помпезном ресторане Лардберга. Отправив файл на печать, я взглянула на часы и обомлела: день пролетел, времени на сборы оставалось мало.
Я вызвала такси и побежала одеваться. Новое платье цвета зимней ночи, тонкие чулки, туфли на шпильках и яркий макияж – что может быть лучше? Непослушные волосы я заколола в высокий хвост, открыв шею и выпустив несколько