тут же выбил на машинке приказ: «В связи с невозможностью вырваться из ледового плена, объявляю открытой зимовку».
Удивительное предложение Плавали-Знаем
«Светлячок» ещё вздрагивал от курсантских ударов, заиндевелые якорьки подпрыгивали в клюзах, а в кубрик к капитану бежали боцман и начальник училища. От обоих пахло морской травой, ветром, бодрым морозцем, но лица их были как две перепуганные тучки: сели!
И вдруг, споткнувшись о порог, они изумлённо посмотрели на капитана: лицо его сияло, он был полон загадочного величия.
– Ну, что? – спросил он ещё загадочнее.
– Вмёрзли! – выпалил Васька.
– Крепко? – спросил Плавали-Знаем.
– Ещё не совсем, – сказал начальник училища. Румянец на его щёчках засиял ярче. – Ещё не совсем, – повторил он. – И есть маленькая идея…
Плавали-Знаем перебил его:
– Идея есть у меня!
– Какая? – Васька пошмыгал носом в сторону камбуза.
Плавали-Знаем вскинул вверх указательный палец:
– Вмёрзнуть ещё крепче!
Васька и начальник ошалело переглянулись и снова посмотрели на сияющего капитана: странные шутки!
Плавали-Знаем с улыбкой наклонился к ним:
– Славы хотите?
– А кто не хочет! – Васька пожал плечами, хотя определённая слава о нём шла давно.
– Смотря какой, – осторожно сказал начальник училища. От славы воспитателя он бы не отказался, от славы композитора – тем более!
– Ну хотя бы славы зимовщиков! – сказал капитан.
У Васьки брови полезли вверх. А начальник училища усмехнулся: «Мужественный товарищ! Хорошо шутит!»
Но Плавали-Знаем многозначительно кивнул: «То-то…» – и вскинул голову:
– Зимовка! Нужна необыкновенная зимовка! Такая, о которой сообщило радио!
– А что! – согласился Васька. – Был бы компот!
Начальник училища озадаченно почесал в затылке. Он собирался что-то сказать, но капитан опередил его:
– Ваше дело – песни, моё – зимовка!
«И в самом деле, – подумал начальник, – конечно, моё дело – песни». Здесь он только гость, и вмешиваться в капитанские дела с его стороны было бы бестактно.
– Это может быть удивительная эпопея, – сказал Плавали-Знаем и подмигнул будущим зимовщикам: – Плавали, знаем! Может!
С льдины снова донеслось: «Раз-два! Взяли!»
Кто-то вскрикнул, врезавшись в борт лбом, – за иллюминатором вспыхнуло. И Плавали-Знаем рассмеялся:
– С такими ребятами всё может быть! Свистать всех наверх!
Надо браться за дело
Но свистать кого-либо не было необходимости. Уточка и Барьерчик выбивали ботинками по трапу известную курсантскую мелодию: «Семь часов – пора на ужин!», и с чёрных бушлатов во все стороны сыпался иней. Лобастый Барьерчик прикрывал ладонью фосфоресцирующую в темноте шишку, но бросал взгляд на дверь камбуза, откуда в морозную ночь уплывали дурманящие запахи щей, сваренных коком парохода «Светлячок» Супчиком.
Курсанты