человек, никакого медведя там ни в жизнь не разглядеть. Но мой брат не выносил того, в чем была хоть толика здравого смысла, и все мои попытки переименовать созвездия провалились.
Я загнал лошадей в конюшню, запер ее изнутри, а сам выбрался через крышу. Если индейцы задумают их увести, это потребует времени. Лошади стояли спокойно – добрый знак, потому как индейцев они чуяли лучше, чем собаки.
Когда я вернулся в дом, мать с сестрой уже улеглись на родительской кровати, а брат устроился на койке сестры. Обычно-то мы с ним спали в своей комнате, но в этот раз я не стал возражать. Пристроив ружье, патронташ и башмаки рядом с кроватью, я задул последнюю свечу и забрался под одеяло к брату.
Около полуночи собаки затеяли свару. Все равно я спал вполуха и сразу подскочил к двери, немножко волнуясь, как бы мама или сестра не заметили, что там торчит у меня из-под ночной рубахи.
Но тут же забыл обо всем. Дюжина мужчин у забора, еще больше в тени у дороги и еще больше на скотном дворе. Раздался собачий визг, а потом самая маленькая наша собачонка, Пердида, метнулась в кусты, как раненый олень.
– Вставайте все, черт побери! – шепотом завопил я. – Мам, подымайся. Давайте, все, подъем.
Луна уже взошла, и было светло как днем. Индейцы вывели со двора трех лошадей. Любопытно, как они сумели пробраться в конюшню. Наш бульдог крутился у ног высокого воина, будто тот был его лучшим приятелем.
– Подвинься-ка. – Брат, мама и сестра выбрались из постели и стояли позади меня.
– Там полно индейцев.
– Наверное, это Задира Джо и его тонки, – предположил брат.
Я молча уступил ему наблюдательный пункт и пошел поворошить очаг, чтобы стало немного светлее. С тех пор как провозгласили республику, с индейцами не было проблем: американская армия постоянно присутствовала в Техасе, охраняя границы. Интересно, где эти вояки сейчас. Я подумал, что нужно зарядить все оружие, потом вспомнил, что уже сделал это. Вспомнился стишок: ручка костяная, лезвие «Барлоу», лучше нет подарка другу дорогому. Я знал, что будет дальше: индейцы начнут ломиться в дверь, мы их, разумеется, не впустим, тогда они попытаются двери выломать. А когда устанут или им надоест, просто запалят дом и перестреляют нас, когда мы начнем выскакивать наружу.
– Мартин? – нетерпеливо окликнула мать.
– Он прав. Их по меньшей мере пара дюжин.
– Тогда это, наверное, белые, – предположила сестра. – Банда конокрадов.
– Нет, это точно индейцы.
Я устроился с ружьем в углу, точно напротив двери. По стенам, в приглушенном красном свете, метались тени. Интересно, попаду ли я в ад. Мать с сестрой уселись на кровати, брат мерил шагами комнату. Мать гладила сестру по голове, приговаривая: «Ш-ш-ш, Лиззи, все будет хорошо». В полумраке их глаза казались пустыми впадинами, как будто грифы уже добрались до них. Я отвернулся.
– Твое