заехать мальчишке локтем, когда пыталась сбросить его со своей спины.
– И еще у меня очень болит живот, – печально закончил мальчик, после чего конвульсивно задергался, и его стошнило на ковер.
– Я не била его в живот! – завопила Виктория.
Но ее никто уже не слышал – все кинулись заниматься потерпевшим, только его отец, понаблюдав еще секунд десять, преспокойно удалился с места преступления. А Виктория бросилась в свою комнату и просидела там пару часов, не смея шевельнуться от страха: а вдруг мальчишку увезли в больницу или он вообще умер? Ближе к вечеру она была приглашена в отцовский кабинет и едва сумела преодолеть на ватных ногах ступени, ведущие на другой этаж.
Отец ее не ругал, только сказал усталым голосом:
– Вика, ты уже взрослая девочка. Должна бы понимать, что с некоторыми людьми просто не стоит связываться.
– Я больше никогда не хочу видеть этого поганого мальчишку! – выкрикнула она, и слезы так и брызнули из ее глаз.
Правда, это были слезы облегчения: значит, с мелким негодяем все обошлось, иначе разговор был бы другим.
Отец подошел, взял ее правой рукой за плечо, левой небрежно потрепал по волосам:
– Увы, милая, так не получится. Он – сын человека, на которого я работаю, и тебе придется общаться и играть с ним всякий раз, когда ему заблагорассудится. Иначе твоего папульку могут уволить, Хозяин хочет, чтобы его вырод… его сынок общался с другими детьми.
– Но я не хочу!
– А жить так, как мы живем, ты хочешь? Получать все самое лучшее хочешь? Или предпочла бы прозябать, как обычные люди? Ты же видела их жизнь хотя бы по телевизору? Старые машины, маленькие квартиры, бытовые неудобства. А главное, мучительные сожаления, что от них ничего в мире не зависит, что они и сами ничто. Хотя тебе этого не понять пока. Просто поверь мне на слово, Вика, – потеряв дело своей жизни, твой добрый папуля может сильно измениться, стать сварливым, раздражительным. И это тебе точно не понравится. Так что учись, милая, терпеть и справляться с проблемами. Тем более что проблема – хлипкий пацан младше тебя. И ты не так уж часто будешь его видеть.
– Папа, но ты хоть ему не поверил? – взмолилась девочка. – Ты понял, что я ничего такого не делала? Его отец так странно смотрел на меня… но ты-то мне веришь?
Отец явно устал от этого разговора, закатил глаза, вздохнул:
– Да ладно, Викусь, к чему эти вопросы? Твой папуля не дурак и все понимает!
От души немного отлегло.
– Только знаешь что? – вдруг добавил он сухо, тонкие пальцы уже обеих рук больно впились в плечи девочки.
– Что, папуля? – прошептала она, испуганно сжимаясь.
– Это не имеет ровно никакого значения. Ты старше, поэтому спрашивать при любом инциденте, подобном сегодняшнему, буду с тебя. Накажу по-настоящему, Виктория, как никогда прежде не наказывал, имей в виду! Так что постарайся, чтобы Кирилл всегда был доволен общением с тобой.
Даже много лет спустя вспоминать тот разговор было неприятно, Виктория