лет.
Это был последний праздник, который мы отметили с семьёй в полном составе. Светка довела меня до белого каления тем, что постоянно подкалывала размером лифчика, который мне подарила мама. Делала она это в своей излюбленной манере, исподтишка. Сейчас смешно, конечно, вспоминать, но тогда мне было очень обидно. Ещё бы, самый маленький размер. Для девочки тринадцати лет это настоящая трагедия.
Я улыбнулась своим мыслям. Как давно это было. Как будто в другой жизни.
Свои четырнадцать лет я уже встречала без семьи.
В стенах монастыря. Естественно, никакого празднования не было. Да и не до этого было. Но одна старая монахиня, узнав, что у меня день рождения, подарила мне старый медальон, который принадлежал ещё ее матери.
– Возьми , деточка, – тихо сказала она. – Мне украшения уже давно ни к чему, так, хранила по привычке.
Помню, как подступил ком к горлу и на глазах навернулись слёзы.
– Не стоит, деточка, не стоит, – покачала головой старушка. – Времена сейчас тяжелые, радости совсем у людей не осталось. Не надо приумножать скорбь. Порадовать тебя хотела.
– Спасибо, – прошептала я срывавшимся голосом. Обняла крепко бабушку и убежала к себе в келью. Когда очутилась уже у себя, за закрытой дверью, разрыдалась. Не помню, сколько времени оплакивала свою жизнь, может, несколько минут, а может, часов. Да только когда высохли слёзы, почувствовала – стало мне легче дышать. Как будто лёгкие полностью наполнились воздухом. Залезла на кровать, достала фотографию, которую хранила на подоконнике. На снимке были все мы, мама, папа, Светка и я, ровно год назад. Вырезала сначала родителей вместе, затем нас со Светкой, и вставила их в медальон.
Рука бессознательно накрыла дорогое украшение.
А вот пятнадцатый день рождения я уже отмечала с Алиской, которая на тот момент целый месяц проживала в том же монастыре и испытывала терпение монахинь.
Мы сидели под развесистой старой яблоней и предавались мечтам о будущем. За неделю до этого случилось нечто невероятное – появились корабли амасканцев. Планета замерла в ожидании. Мы с Алисой, наверное, в силу молодости были наполнены оптимизмом. К тому же речь амасканцев, обращенная к землянам, была полна обещаниями. Монахини же не торопились давать оценку столь знаковому событию и были сдержанны в своих речах.
– Ты представляешь, что сказала настоятельница? – округлив глаза, сплетничала Алиска. – Что прибывшие очень сладко поют, но каковы их истинные намерения? Вот грымза старая, никому не доверяет, вечно подвох во всём ищет. Вчера разгон мне такой устроила, видите ли, на кухне уменьшились запасы изюма. И сразу на меня подумала. Прямо злость такая взяла.
– А это не ты изюм потаскала?
– Я, но она же не видела, и всё равно сразу на меня подумала! – возмутилась подруга. – Доверия у неё совсем нет…
Я усмехнулась, спорить с Алиской себе дороже. Поэтому решила перевести тему в более приятное русло.
– А ты как думаешь, что теперь будет?
– Думаю, что