участковым инспектором и в подчинении у первого. Видимо от досады на такой замысловатый кульбит судьбы Локтионов однажды не удержался и, утратив бдительность, невзначай проговорился личному составу про кликуху Тарасова. Теперь их взаимная неприязнь иногда рикошетом прилетает и непосредственным подчиненным Локтионова. То есть, мне и Нагаеву. В виде не всегда заслуженных порицаний. Все это мне поведал мой друг и напарник Вова.
Почему Слон, я понял, увидев майора. Нет, нос у него был нормальный и на хобот не походил. Но вытянутое продолговатое лицо и покатый лоб с залысиной до затылка, полностью оправдывали его погремуху. Плюс, рост под метр девяносто.
– Проходи, симулянт! – руководство сидело за начальственным столом и разглядывало меня. – Умеют же некоторые устраиваться, мы тут службу несем, кровь мешками проливаем, а он себе второй отпуск почти на месяц устроил, – троллил меня Слон. – Ну, чего встал, проходи, присаживайся!
Как бы я себя должен был повести при том прежнем разуме и норове, я не знал или не помнил. А потому, пожав неопределенно плечами, молча прошел и устроился рядом с Вовой на стул у стены.
Никаких сюрпризов оперативка не преподнесла. Тарасов в рабочем порядке сношал нерадивых и не продленных по срокам волокитчиков, время от времени сверяясь со списком просроченных материалов. После чего, уже всерьез разъярясь, выразил всем сразу свое неудовольствие касательно недостаточного количества уголовных дел. Дел, возбужденных по линии уголовного розыска и идущих в зачет раскрываемости. Порадев таким образом за самый главный процент отчетности, начальство подвинуло сидящему за приставным столом капитану внушительную стопку разнокалиберных бумажек.
– Да, Петрович, ты Корнееву ничего не отписывай, он у нас на месяц в Волжский райотдел уходит, на усиление. Из области распоряжение пришло, одного инспектора им направить. С сегодняшнего дня. А он отдохнул, вот пусть на них поработает, там земли много, он не заскучает! – ощерился Слон.
– Анатолий Иванович, у него участок уже месяц без присмотра. И вдобавок соседний локтионовский на нем висел до того, как он в больницу загремел, – протестующе вскинулся полнотелый капитан, не понявший такого решения.
– На их опорном один Нагаев все три участка тянет. Он там едва лишь запросы, да текущие материалы разрешать успевает, никакая другая работа давно уже не ведется, – тихо продолжил Петрович. – Товарищ майор! Анатолий Иванович! Разрешите, я в Волжский кого-то другого подберу?
– Не надо никого другого, Нагаев парень крепкий, потерпит. Ты ведь потерпишь, Нагаев? – майор повернулся к Вове. – А мы тебя потом поощрим как-нибудь? Напишешь рапорт на материальную помощь, а я тебе рублей на тридцать его подпишу! – горделиво, будто осыпав золотом, посмотрел Слон на Нагаева.
– Товарищ майор, да я едва только почту успеваю исполнять! У меня все показатели второй месяц по нулям! – заныл бедолага Нагаев, – Вы же потом на подведении итогов сами меня со света сживете