наконец, признал.
Глава 3. Мороки
Прощание вышло болезненным. Арлинг и не ожидал, что резкие слова Сейфуллаха причинят больше боли, чем его воспалившаяся ладонь. Может, так вышло даже лучше. Если он что-то чувствовал, значит, еще не полностью потерял в себе человека. Почему-то именно здесь, на родине, опасения остаться только убийцей накрыли Арлинг в полную силу. События минувших дней привели к тому, что его посещали странные мысли, которые прежде были ему чужды.
– Я найду тебя в Вольном, – сказал он злому Аджухаму.
– Ты сперва себя найди, – буркнул тот, отворачиваясь. – Мы и сами справимся.
Ученики имана отправлялись вместе с Сейфуллахом и группой освобожденных рабов. Черный солукрай, поселившийся в их разуме в южных землях, здесь, на Севере, расцвел пышным цветом. Арлинг предпочел бы забрать их с собой, но отпускать Аджухама без какой-либо охраны тоже было нельзя. Хамна же наотрез отказалась поменяться с учениками местом. Она шла с Арлингом, и Регарди хоть и не признавался, но был этому рад.
– Ты совсем психом стал, – отреагировал Аджухам, когда Арлинг попытался объяснить ему, что есть возможность вернуть руку. – Нельзя пришить то, что отрезано. Хороший протез в этих горах точно не найдешь.
Нет, протез Арлингу был не нужен. Последние недели в пустынях Сикелии происходили странные, нереальные вещи – там шли дожди и зеленели деревья. В сознание Арлинга поселился древний бог, игнорировать которого не получалось так же, как и Магду, которая стала чудовищем. Вернуть необратимое – в этом сейчас был смысл всей жизни Арлинга. Возможно, поэтому ему было легко поверить в Тысячерукую. Странно, что его больше волновал тот факт, как он станет с ней договариваться, чем то, что она может быть плодом воображения. Его или Нехебкая – уже было неважно. На долю Сейфуллаха выпали свои разочарования, надежды Аджухама хоть и обрушились, но оставили фундамент веры, на основе которого тот сейчас строил новую жизнь. Им с Регарди было трудно понять друг друга, и Арлинг настаивать не стал – ушел молча, убедив себя, что сумасшедшие ученики имана останутся с Сейфуллахом и прикроют того в случае, если что-то пойдет не так. Арлинг старался не думать, что в этих новых старых землях пойти «не так» могло абсолютно все.
Я не задержусь и вернусь быстро, убедил себя Арлинг в очередной лжи.
Первый час пути вдоль бурлящей реки, которую сразу стало слышно, как только они удалились от побережья, Регарди думал только о том, что ему тяжело вовсе не от того, что под ногами шуршит опавшая листва и хрустят ветки, отнимая на себя значительную часть внимания слепого, а потому что на плечи давил груз невыполненных обещаний. Среди них было много чего. Он собирался освободить учеников от темного солукрая и даже нащупал способ их излечения, но бросил начатое при первой же трудности. Когда там, в уже далекой Самрии, Арлинг поклялся иману, что вытащит молодых кучеяров, разве он думал, что будет легко? Легко для Регарди не было никогда, и он знал это. Просто уцепился за обстоятельства, как за удобный предлог.
Учитель.