его деньги потрачены. Я расплатился, как положено, и мы разъехались по домам.
В понедельник все было готово к встрече так называемых гостей: еще раз проверил, работает ли звук и видеозапись в начальственном кабинете; охране на въезде на территорию была дана команда визитеров пропустить, но только после регистрации данных их документов в специальном журнале для посетителей; в приемной перед кабинетом шефа уже полчаса, как скучали мои помощники – бывший опер Василий с бывшим участковым инспектором и бывшим же муниципальным депутатом Романом. Ну и я, конечно же, болтался рядом, как же без меня. На всякий случай под пиджак надел свою любимую кобуру с ПМ.
Кобура эта была с любопытной историей. Не поверите, она в прямом смысле этого слова была снята с тела настоящего американского полицейского. Не знаю, как там уж правильно назвать их опера, но это был самый настоящий коп из Соединенных Штатов Америки, то есть США, если коротко.
В 1988 году, когда я тащил службу участковым в самом «крутом», девятнадцатом отделении милиции самого «крутого» Выборгского РУВД, к нам из главка прислали двоих оперов, не оперов, не помню как их правильно называть, из полиции Нью-Йорка. Сказали, что они приехали по программе обмена опытом. Тогда это было модно.
Наши руководители отделения должны были показать коллегам, как мы круто боремся с преступностью в нашем самом большом по обслуживаемой территории и вообще сделать так, чтобы они там у себя в Америке всем рассказывали, что и здесь ребята работают не хуже, а в чем-то даже лучше, чем у них. Короче, задача была не из легких.
Наш начальник, майор Рыжов, услышав о таком «подарочке» из главка, слегка запаниковал и попытался отбиться от столь великой чести, но ему это не удалось. Думаю, что в ГУВД тоже уже сами не знали, куда девать гостей, вот и сбагрили их к нам. Ну, а куда еще, ведь именно у нас тогда одних оперов было больше десятка, и командовал ими майор Порошин – человек по-своему легендарный. Если с кого и писался Жеглов для кинофильма «Место встречи изменить нельзя», так это, по-моему, с него. Во всяком случае, я тогда так считал. В любом случае наш заместитель по УР был опером с большой буквы, и за всю свою службу я таких больше не только не встречал, но и не слышал ни о ком подобном.
Так вот, услышав про приезд к нам в отделение американцев, он в отличие от начальника не заменжевался, а сразу сказал: что у нас, что в Америке обмен опытом проходит, скорее всего, по одному сценарию, и он ему знаком во всех подробностях. Поэтому, увидев в кабинете начальника двух американских полицейских, Виктор Николаевич, так звали Порошина, хлопнул каждого по плечу, пожал им руки и увел к себе, на свою оперскую половину этажа – наши УРовцы отгородились от всех дверью с кодовым замком, чем немало гордились.
На вопрос в спину от начальника, а сможет ли он с ними общаться на английском языке, буркнул, что опера всегда поймут друг друга и без всякого там английского. Общаться на родном для американцев языке в нашем отделении милиции не мог никто. Это я знал точно.
Я тогда был участковым на площади Мужества, где