себя у меня это вырывается про «изгнали», и про «кусок хлеба», всё от того, что мне захотелось посильнее уколоть его. Хочется довести этого блондинчика, чтобы он собрал свои манатки и укатил из нашего Колледжа настолько скоротечно, что от быстрого его бега развевались бы полы его длинной мантии. Учась в школе в своем родном городе, мне это удавалось и не раз, и всегда сходило с рук. Отчасти благодаря аристократическому положению нашей семьи.
Класс ахает от моей наглой выходки. Локнест заметно бледнеет, кажется, становится белее своих волос, сжимает от ярости губы, и от того более контрастно сверкают его темно-синие глаза. Я усмехаюсь с довольным видом.
– Я, действительно, королевский маг, – тихим, но твердым голосом произносит Локнест. Удивительно, как он смог совладать с собой. Говорит вроде спокойно, а глаза так и метают яростные молнии. – И меня специально пригласили в ваш Колледж, чтобы я смог дать вам более углубленные знания в парфюмерной области. Что же касается куска хлеба, фрау Вангальм, то я настолько обеспечен, что никогда не задумывался об этом, – холодно заканчивает он.
Я ещё хочу съязвить, чтобы посильнее задеть его, но не успеваю придумать – меня прерывает звонок на короткую шестиминутную перемену между уроками в паре.
– Все свободны, – говорит Локнест, опуская глаза в свой планшет, что-то помечает там.
А мне всё равно, если он там даже замечание мне пишет. Ну, подумаешь, отругает меня фрау Когль, поставит лицом к стене на пару часов или заставит пол мыть, и что из того?
Я выхожу из класса, чтобы проветриться. По открытой галерее гуляет холодный ветер, кутаюсь в теплую куртку. Время всего только без двадцати четыре вечера, а уже вновь стемнело, будто наступила ночь. Никак не могу привыкнуть к тому, что здесь всегда темнеет раньше, чем на материке. Чем дело шло ближе к декабрю, тем день становился всё короче и короче. А сегодня ещё даже уроки не закончились – а уже ночь. Вздыхаю – вот такая тут зима.
– Касси, такое сказать новому преподавателю, ну, ты даешь, – с легким акцентом говорит мне круглолицый и неуклюжий полноватый Свен Ларсен, и его глаза завистливо блестят. Свен не подданный Королевства Ругиленд, его семья живет недалеко от Колледжа Хордаланн в Королевстве Норвегия. Свен отлично говорит не только на своих двух родных языках – букмол и нюношк, а ещё на саамском и на нашем ругском.
– А что такого? – фыркаю я. – Не заколдует же он меня, – смеясь говорю я.
– Ну, а вдруг превратит тебя в лягушку, – предполагает Мелисса.
– И станешь зеленой квакающей жабой, – таинственным шепотом добавляет Даан Нильсон, светловолосый мальчишка невысокого роста. – Ква-ква!
Ребята хохочут.
– Что-то плохо верится, что он это сможет, – надменно произношу я.
Вообще, как только я увидела этого напыщенного блондинчика, у меня сразу сложилось предвзятое к нему отношение. Ну, не может такой молодой пацан уже получить магическую степень. Обычно чародей годам к тридцати дорастает только до ведьмака, затем становится или кудесником, или жрецом, или волхвом, где трудится ещё несколько лет постигая азы магии. Самые талантливые получают первую степень колдуна и нашивают на