под пресс кладет
Вместе с свекловицей…
Давыдов был сильным сатириком. Прав И.И. Лажечников: «Хлестнёт иногда в кого арканом своей насмешки, и тот летит кувырком с коня своего». Более всего это относится к «Современной песне».
Об истории этого стихотворения поведал Вигель, постаравшийся не заметить в давыдовской карикатуре собственное отражение: «Муж женоподобный». В изначальном и ныне распространённом варианте Вигельназван в «Современной песне» напрямую, по имени и отчеству. В XIX веке был более распространён вариант, в котором «Филипп Филиппыч» заменён на «Ивана Иваныча».
В любом случае, Вигель оказался необидчивым и рассказал нам, что Давыдов имел в виду салон Екатерины Левашовой на Ново-Басманной, который состоял «из руссофобов, а ещё гораздо более из руссофобок» (Ф.Ф. Вигель, «Москва и Петербург»). Давыдов не мог равнодушно взирать на то, как усиливалась в России пятая колонна… О непрошибаемом высокомерии и фанатизме «руссофобов, а ещё гораздо более руссофобок» мы знаем не понаслышке. Сегодня они любят составлять списки «нерукопожатных» – тех, для кого государственный интерес важнее частного, а Родина важнее международного сообщества.
Одно изменилось: из слова «русофобия» исчезла вторая буква «с». Вот и о Давыдове властители либеральных дум заговорили прокурорским тоном: «Какая подлость в слоге!» (А.И. Тургенев), «Общество находило неприличным смеяться над теми, которые находятся на дурном счёте у правительства» (А.И. Дельвиг). Либеральная жандармерия хотела бы видеть Россию кающейся перед «цивилизованными странами». За что? – всегда найдётся! И всё-таки Давыдов уверен, что злопыхатели слабы перед Россией. Он-то знал, что такое воинская мощь державы и мог сказать без лишних церемоний:
Но назло врагам она
Всё живёт и дышит,
И могуча, и грозна,
И здоровьем пышет.
Насекомых болтовни
Внятием не тешит,
Да и место, где они,
Даже не почешет.
Давыдов понимал, что империя должна беспрестанно усиливаться, защищать себя. Он знал, как уязвимы на поле боя даже самые великие державы – и понимал, что борьба миров не прекращается даже в мирное время. «Современная песня» – не просто шарж на «креативный класс» того времени, расцвеченный казарменным юмором по пушкинской канве «Собрания насекомых».
Давыдов был проницательным государственником, который не объяснять поражение Наполеона ужасами русской зимы – он принял вызов, написал неотразимую статью «Мороз ли истребил французскую армию в 1812‐м году?». Когда русские западники заговорили о варварстве России, о том, что в истории нашей страны не было самобытных гениев – Давыдов опубликовал свою «Встречу с великим Суворовым» – замечательное эссе, в котором поймана суть русского гения.
Давыдов не скрывал горечи: «Всякий из нас неоднократно заметил явную и общую ненависть чужеземных писателей к России. Везде, где только касается речь до сего государства, до его монархов, до его вождей, до его войск, до событий военных и политических, – везде окажется их особое к нему неблагорасположение. Кто не укажет на причину