рядом есть большая добыча. Вот и возникают ватаги разных молодцов, чтобы хватануть как можно больше здесь и сейчас, не задумываясь, что могут перестать ходить караваны и исчезнет даже этот малый прибыток.
Ныне, невольно примеривая все это на себя и утесцев, Дарник видел, что и его малому войску уже ничего не остается, как и самим заняться грабежом купеческих караванов. А может быть, даже и пиратством!
На последнюю мысль его натолкнул шутливый разговор с собственными сыновьями. Однажды после чтения «Жизнеописания римских императоров» княжичи объявили отцу, что решили разделить между собой их Гребенско-Липовское княжество.
– Мы решили, что я буду владеть Степью, а Тур – Лесом, – заявил старший Смуга.
– А мне, старому, вы что оставите? – засмеялся Рыбья Кровь.
– А тебе?.. Тебе мы оставим Реки, – нашелся младший княжич.
– Так ведь Реки – это самое главное. Я построю мосты и паромы и буду с вас брать самые большие пошлины.
– А мы через реки будем ездить только зимой, и ты ничего с нами сделать не сможешь, – не остался в долгу и старший сын.
– Хорошо, так и договоримся. – Князь протянул сыновьям руки, и они скрепили свой договор тройным рукопожатием.
Да, пиратством заняться было совсем неплохо, вот только кого сейчас после чумы грабить: испуганных прибрежных рыбаков с ведром рыбы?
Дабы отвлечься от печальных мыслей и хоть немного отдохнуть от людей, Дарник повадился бродить один по окрестностям Утеса. На удивление гридей: почему даже не на коне? – отвечал: я завоевывать свое первое княжество тоже шел пешком.
– Стало быть, у нас будет скорое прибавление княжества? – подначивал Корней.
– Раз никогда убавления не было, значит, будет только прибавление, – отшучивался князь.
Затяжная южная осень с ее ветрами, дождями и первым мокрым снегом уничтожила кругом все зеленые и желтые краски, предельно обнажив окружающий предметный мир, уменьшив земные выпуклости и расширив любые впадины. Прочесывая пятиверстный пятачок вокруг Утеса, Дарник вскоре обнаружил, что они находятся все же не совсем в безлюдном месте. Сначала в трех верстах нашел пещеру монаха-отшельника, вход в которую находился на крутом обрыве и проникнуть куда можно было только по свисающим вниз корням деревьев. Весь заросший наполовину седыми волосами сухонький мужичок в овчинной безрукавке занимался сбором питательных кореньев в своем овраге и даже не повернул головы на крики князя.
В другой раз, пробираясь за подбитой птицей по камышам, Дарник набрел на затопленную странную лодку. Она была без гнезда для мачты, без задранных вверх носа и кормы – вообще, возвышалась над поверхностью воды в самом высоком месте не более чем на полтора аршина. Зато уключины для двенадцати весел были вынесены у нее наружу на специальный брус в целой пяди от борта. Князь