Том Джонс – человек из шкафа. Наталья Поваляева

в окно, что-то вроде: «Святые угодники, он идиот!»).

      – Я говорю, орангутанг на троне! – проорала она.

      От этого последнего крика изо рта у нее ее выпала вставная челюсть и свалилась под стол. Мистер Джонс как истинный джентльмен сейчас же нагнулся, чтобы поднять – и нечаянно поставил на нее стул. И челюсть – отменная челюсть швейцарской работы – хрустнула и рассыпалась.

      Миссис Кэтчпоул была истинной британской леди. Она, может, и потеряла челюсть – но не потеряла лица. С вежливой улыбкой она швырнула в зятя кофейником.

      Мистер Джонс тоже не переменился в лице. Жестом настоящего джентльмена он метнул в тещу омлет. А миссис Джонс в это время как раз уронила сережку и теперь искала ее под столом. И очень удивилась, когда, сев, наконец, на свое место, увидела, что за столом никого нет, а где-то за пределами гостиной слышатся крики, топот и хлопанье дверьми.

      Потом все смолкло. Мистер Джонс прыгнул с лестницы в коридор и вдруг увидел перед собой шкаф. Дверца была приоткрыта. И этого оказалось достаточно.

      – Иди и скажи своему мужу, пусть выйдет из шкафа, – сказала, входя в столовую, миссис Кэтчпоул.

      И миссис Джонс перестала думать о покупке зонта. Она поднялась по лестнице, привычно вздрагивая от воплей своих детей, и вежливо постучала.

      – Нет! – твердо ответил из шкафа мистер Джонс.

      – Но дорогой, – возразила его жена. – Не собираетесь же вы там жить. Это довольно смешно.

      – Дорогая, мне не хотелось бы вас шокировать, но именно это я и намерен сделать. Я буду жить в шкафу.

      – Но… – миссис Джонс немножко рассмеялась, но тут ее настиг смысл этих слов и она подскочила.

      – КАК?

      – Так, – отозвался мистер Джонс. – Наконец-то я нашел место, где чувствую себя свободным человеком.