нравится, и вообще место больное, а я… я всего лишь защищалась.
«Надо бежать», – огромными буквами мигает в голове.
Бежать, пока он меня не заметил, однако, выход с территории общежития перекрыт его чудовищной машиной, и у меня только одна дорога – обратно в здание.
Шаг назад, ещё один, и срываюсь на бег. Недалеко, я ведь не так много и прошла, вот первая ступенька, а там вторая, и я буду у двери. Однако, едва я ступаю на первую, как под мой крик сильная рука обхватывает меня поперёк живота, и я уже парю в воздухе.
– Далеко собралась, Хрустальная? – насмешливо спрашивает жуткий хриплый голос.
– Пусти! – кричу, ногами в воздухе махаю, руками пытаюсь отцепить его лапу от себя, а ему всё нипочём.
– Я в гости приехал, терпеливо жду её час на улице, а она убегает. Непорядок, Хрустальная, – цокает языком, продолжая идти к машине, держа меня одной рукой, словно я ничего не вешу.
– Отпусти! – повторяю дрожащим голосом.
От отчаяния хочется выть в голос, и, как назло, вокруг ни души, да и вряд ли кто-то рискнул бы прийти мне на помощь. Один взгляд на этого парня, и инстинкт самосохранения просыпается мгновенно. Жаль, у меня он отсутствовал, когда я решила замечание ему в клубе сделать.
– Отпустить? – удивлённо спрашивает и заднюю дверь открывает. – Как отпустить? Нет, Хрустальная, ты мне задолжала, – добавляет и бросает меня на кожаное сидение, словно мешок с картошкой.
– Мне очень жаль, что я… что я тебя ударила, но ты заслужил…
Господи, Аля, закрой свой рот! Вот что ты несёшь? Заслужил? Серьёзно? Ты совсем с дуба рухнула?
– Заслужил? – вопросительно бровь выгибает.
Этот танк такой высокий, что я сейчас смотрю на Грозного сверху вниз, а мои ноги на уровне его груди. Если замахнуться, можно отпихнуть его и убежать, только надо быстрее, чтобы не успел догнать.
– Даже не думай, – мотает головой, будто мысли мои читает. – Не усугубляй своё положение, Хрустальная, – скалится в жуткой улыбке и захлопывает дверь перед моим носом.
Конечно я тут же бросаюсь к ней и яростно дёргаю за ручку, но всё без толку – она заперта. Через минуту Грозный усаживается на водительское место.
– Ты уронила, – бросает мне мой рюкзак. – Так счастлива была меня видеть? – лыбится и подмигивает мне в зеркале заднего вида.
– Выпусти меня! – требую, хотя в моём положении стоило бы попросить максимально вежливо.
– Не могу, хрустальная, я так по тебе соскучился, – отвечает и заводит мотор. – Неделю спать не мог, только о тебе и думал, – продолжает, плавно трогаясь с места. – Понимаю, дуешься, что заставил так долго ждать, но, увы, дела. А как только закончил, сразу к тебе помчался, – и опять эта улыбка в зеркале.
– Что тебе нужно? – спрашиваю, испепеляя его взглядом.
– Всё, что мне нужно было, я забрал, – бросает взгляд через плечо. – Юбка – зачёт, оценил, – кивает, а я злюсь, что решила надеть сегодня это кожаное недоразумение, подарок Таши. – Но запомни, Хрустальная, на твои ноги